В паре кварталов от моей родной части мы остановились перед «зеброй», пропуская очередную процессию с шариками, флажками и плакатами.
— Ну надо же, всякую херню пишут! — желчно возмутился Никита. — Нет, я понимаю: «мир-труд — май» и прочая лабуда… но при чем тут туристы?!
Да, замечание было вполне справедливым. На одном легкомысленном плакатике, типа тех, с которыми встречают в аэропорту незнакомых командированных, было написано:
Эй, турист!
Пристегнись!
Соберись!
Держись крепче!
Щас будет БУМ!!!
И внизу подпись:
Буровая 29.
Плакатик тащила полная бабуся с румяным плутоватым лицом. Создавалось впечатление, что текст писала она же: без линейки и трафарета, размашистым корявым почерком, наспех, не заботясь о качестве исполнения. И почему-то черной траурной тушью (текст на остальных плакатах в этой группе был выдержан в различных оттенках красного).
Как человек, намалевавший не одну сотню плакатов, я машинально отметил все эти детали, без эмоций пожал плечами…
И вдруг «включился».
Буровая 29?! Турист?!!!
В этот момент поток маевщиков иссяк, и мы поехали. Нащупав ремень, я машинально пристегнулся, вцепился обеими руками в спинку водительского кресла и предупредил:
— Надо бы пристегнуться.
Обернувшись ко мне, Никита с недоумением вскинул бровь и уточнил:
— Зачем?
Резонный вопрос. В самом деле, зачем людям самой могущественной Службы страны пристегиваться, будучи в служебной машине и при исполнении обязанностей? Какой идиот осмелится остановить их и предъявить претензии?
— Сейчас будет БУМ, — честно уведомил я.
ebooksa