В прицеле – Олимпиада

22
18
20
22
24
26
28
30

Неожиданно в дверь постучали. Не дожидаясь ответа, в кабинет вошел адъютант.

— Начальник шифровального отдела с сообщением особой важности, — доложил он.

— Давай его сюда, — махнул рукой Ковригов.

Главный шифровальщик вошел, молча положил на стол перед начальником управления секретный документ и вышел.

Ковригов пробежал документ глазами и побледнел. Потом жестом подманил Старостина:

— Читай.

Тот впился глазами в бумагу. Текст гласил:

«Час назад в президентском номере отеля «Осман-Палас» покончил с собой Семен Яковлевич Бормышев. В оставленной предсмертной записке значилось: «Олимпиада в опасности». Факт самоубийства не подлежит сомнению. Мотивы устанавливаются. Полиция и администрация отеля держат эту информацию в секрете».

Старостин скомкал бумагу, положил в пепельницу и поджег. Потом тщательно измельчил пепел.

— А ведь это он нам с тобой оставил свое предсмертное сообщение, — сказал он после долгой паузы.

Оставалось только понять, что же такое совершил этот, безусловно, неглупый человек. Похоже, он сплел такую паутину, что сам же в ней и запутался. И сам предпочел разрубить узлы таким страшным способом. Или не сам?

Турция, Стамбул

Круизный лайнер «Мави Мармара» — «Голубое Мраморное море» — формально возил туристов, а на самом деле — «челноков» из Стамбула в Новороссийск и обратно. Когда-то он был флагманом «Флотилии свободы», которая пыталась прорвать израильскую блокаду Газы. В ходе столкновения с израильскими пограничниками теплоход получил повреждения. Теперь, после капитального ремонта, он снова вышел в море. Капитан судна, известный среди моряков под именем Капудан Кемаль, гордо взирал на море с капитанского мостика.

Справа и слева по борту медленно проплывали берега Босфора. Исторические памятники Стамбула давно скрылись за кормой. Небольшая одноместная каюта была до потолка забита коробками и тюками. Немного места осталось и для пассажирки. Женщина, ее звали Клавдия Шифер, упала на узкую койку и с облегчением вздохнула. Дела закончены, теперь на трое суток можно расслабиться. И всего за полтысячи баксов.

А через три дня — снова в борозду. Откровенно говоря, жизнь «челночницы» ее ужасно утомляла. Крутиться приходилось одной. А куда деваться? Муж не помощник. Когда Клавдию спрашивали о нем, она только обреченно махала рукой.

— Он что, пьет? — соболезнуя, спрашивали подруги.

— Уж лучше бы пил, — тяжело вздыхала Клавдия и умолкала.

На этом разговор прекращался. Да и что тут говорить?

От детей тоже помощи ждать не приходилось. Малы еще. К тому же сын — хулиган и двоечник. Дочка, правда, училась хорошо. Сейчас она была у бабушки в Туапсе. Клавдия собиралась по пути из Новороссийска заскочить за ней и забрать домой в Сочи.

Тянуть лямку ей приходилось одной. Правда, сейчас уже не приходилось таскать огромные сумки с одеждой и обувью. Сначала она перешла на более перспективную группу товаров, связанную со строительством. Эта отрасль стала развиваться с космической скоростью. Клавдия организовала поставки мягкой кровли, за что и получила прозвище Клавдия Шифер. Но из строительного бизнеса ее быстро выперли. Туда ринулись такие тяжеловесы, что тягаться с ними было просто несерьезно.