Козлов задумался.
– Полная апатия, – сказал наконец он. – Как-то все потеряло смысл.
– Вас что-то тревожило?
– Вот! – оживился Козлов. – Хорошее слово – «тревожило»! Тяжесть в душе.
– Страх был?
– Не страх. Какая-то неосознанная тревога.
– Будто что-то давило там, внутри, да?
– Да.
Большаков слушал этот разговор с нескрываемым интересом.
– И почти сразу вы начали видеть эти сны? – спросил Хургин.
– Нет, не сразу.
– Но прежде, до того, как вы почувствовали неясную тревогу, вы убийств во сне не видели?
– Не видел.
– Можете сказать, когда это произошло точно?
– Что именно?
– Изменения вашего душевного состояния.
– Точно не скажу. Месяца два назад или около того.
– Давайте вспомним, как это произошло. Вот вы проснулись утром – а вокруг все плохо, да? Накануне было хорошо, а сегодня сразу плохо. Так?
– Наверное.
– Почему вы говорите «наверное»?
ebooksa