– Заткнись, – лениво посоветовал один из штатских. Второй, помахав в воздухе красной книжечкой удостоверения, представился:
– Министерство безопасности.
– И по какому вопросу?.. – Отставной полковник все еще надеялся на ошибку.
– Мухаммаджонов Идибек Шукурджонович?.. – спросил вежливый штатский.
– Да, это я… – очень тихо ответил начальник службы безопасности аэропорта.
– Вы арестованы по обвинению в пособничестве мятежникам, – немного торжественно провозгласил вежливый. – Вам придется проехать с нами.
Подполковник начал операцию по зачистке выявленных в последние дни связей Бобошерова…
2
Максим аккуратно расстелил на земле найденную в машине тряпку, что-то типа плащ-палатки, выложил на нее автомат. Неспешно опустился на колени, руки расслабленно легли на бедра. Прямая спина, прикрытые глаза. Едва заметно покачиваясь из стороны в сторону, Оболенский беззвучно шевелил губами.
– Что он делает? – Скопцов с любопытством наблюдал за малопонятными действиями товарища.
Вообще после придорожной схватки, когда Максим вдруг открылся с ранее незнакомой стороны, Василий за всеми его действиями смотрел с повышенным интересом.
Рождественский, сидевший рядом со Скопцовым, оглянулся на Максима, усмехнулся:
– Камлает. Шаман – он и есть Шаман…
– В каком смысле – камлает?
Максим, не открывая глаз, начал разбирать автомат. Причем каждую отделенную им деталь, прежде чем положить на тряпку, ласкал и оглаживал в ладонях.
– Он сейчас минут двадцать-тридцать этот автомат нянчить будет, – объяснил Артем. – Зато потом, не пристреливая, с ходу будет из него на полста метров пуля в пулю класть.
Василий продолжал наблюдать за Максимом. Сейчас Скопцов испытывал в отношении Оболенского что-то похожее на почтение. И – любопытство…
– Слушай, Монах, – обратился он к командиру. – А вот ты так тоже можешь?
– Как? – уточнил Артем.
– Ну, как Шаман там, у дороги…