– И в чем там дело?
– В последние дни он ведет очень активную деятельность, встречался с несколькими людьми. По нашим наблюдениям, набирает себе команду. Весьма сильные специалисты в своей области.
– Значит, Гальченко планирует заменить все руководство?
– Получается, что так.
– Действуй в том же ключе. Все должно быть под контролем. И не забывай мило раскланиваться при встрече с Карповой и Турмановым; чем ниже поклон, тем лучше для дела. Ты меня понял?
– Понял, – улыбнувшись, ответил Кирсанов.
– А теперь иди.
Когда Кирсанов вышел из кабинета, Авдеев тут же поднял телефонную трубку.
– Павел Егорович, – живо произнес он, услышав короткое «да». – Как погода в Лондоне?
– Немного пасмурно.
– Как движутся дела? Моя помощь нужна?
– Не нужна. Ты и так здорово помог, людей подобрал толковых. Так что разберусь собственными силами.
– Какие будут указания?
– Покопайся в рейдерских делах Гальченко; уверен, что там есть нечто такое, что может заинтересовать весьма серьезные структуры. Как только нароешь, сразу сливай информацию им, а они уж разберутся без нашей помощи. Чего пачкаться о дерьмо.
– Хорошо.
Положив трубку, Авдеев сделал небольшую пометку в блокноте и обвел ее синим маркером.
Глава 17
Кто вы, мистер Абу?
В аэропорт Хитроу, расположенный близ Лондона, Павел Ефимцев прилетел ранним утром. Самолет сел прямо на клочья стелющегося тумана, взявшего в плен верхние этажи зданий. Город еще спал и оттого выглядел безжизненным. Иллюзия, разумеется! Пройдет какая-то пара часов, и мегаполис стряхнет с себя зябкую ночную дрему, пустынные улицы наполнятся оживленным потоком спешащих пешеходов, и зазвучит речь на всех языках мира. Дороги, переполненные автомобилями, заживут собственной жизнью. Для Павла Егоровича это было самое любимое время суток, невольно возникало ощущение, что окружающее пространство всецело принадлежит тебе.
У выхода из таможенного контроля с терпеливой обреченностью простаивала толпа встречающих. Павел Егорович занял место в конце длинного хвоста, скоро подошла и его очередь. Кисловато улыбнулся чиновнику, поставившему штемпель в его паспорте, и заторопился к выходу. Посмотрел налево и тотчас увидел неприметного гладко выбритого шатена в темно-сером пиджаке. Как ни странно, но именно показная заурядность значительно отличала его от всех остальных встречающих. У каждого из них, одетых броско и не очень, можно было определить характер, настроение, с которым он явился в зал, даже угадать мысли. А этот парень был совершенно никакой! Трудно сказать, какие именно чувства его переполняют. Возможно, столь же неприметно выглядят шпионы.