Седая весна

— Его это дочка, — отозвалось эхом из-за соседского забора. И добавила: — И собака евоная. Султаном кличут.

— Ах ты, сука! Падла зловонная! Зачем решил ребенка убить? — рванулся к Сергею, но пес бросился на мужика, клацнул зубами возле горла.

— Вызови ментов! Возьми телефон! — передал сотовый телефон стоявшему рядом. Тот отошел к калитке, набрал номер, заговорил тихо. А в это время на Серегу насели другие. Кто-то вырвал кол из забора, ударил Султана. Тот с визгом спрятался в конуру, и толпа мужиков облепила Сергея. Его били жестоко.

— Ребенка под колеса сунул, козел!

— Мокри его! Урыть надо, гниду!

— Вруби и за меня!

— Дай паскуде промеж глаз! — орали мужики, втаптывая Серегу в землю двора. И убили б, не подоспей милиция. Мужичью свору быстро раскидали по сторонам, подняли Серегу, завели в дом, принесли Наташку.

Тонька попыталась незаметно выскользнуть, но милиция придержала. Не пустила.

— Расскажи, что случилось на дороге! — попросил следователь милиции громадного потного мужика, ворвавшегося первым во двор Сереги.

— Да я этот поворот сто раз на день проезжаю. Товар вожу. С закрытыми глазами проскочу, каК в собственную жопу — пальцем. А тут, ну, блядь! Что такое? Каждую кочку в лицо, а эта откуда выросла? Что-то валяется! Я думал, из машины вывалилось. Едва успел тормознуть! Мордой в стекло вписался. Объехать никак! И только дверь открыл, тут этот барбос! Хвать! И поволок на рысях! Я за ним! А из тряпок, слышу, дитенок вопит уже усираясь. Я и смекнул, какая-то блядища угробить решила. Верняк сообразила. Там — без промаха, поворот слепой, не просматривается. Хотел ребенка отнять и к вам! Но куда там? Этот лохматый козел ухватил поудобнее и как зафитилил! Я за ним еле успевал. Он привел нас сюда. Мы к этому козлу еле достучались! — кивнул на Сергея.

— Я не подкидывал на дорогу! — взвыл хозяин и оглянулся на Тоньку, та стояла бледная, прислонившись к стене.

— Она — мать? — спросил следователь.

— Мать умерла. Это… подруга…

— А, блядь! Подруга, говоришь?! — вскипел громила и запустил в Тоньку табуреткой.

— А как она взяла ребенка? Вы договорились с нею? Решили избавиться от дочки? Сама она не могла пойти на такое? — давил следователь. И Сергей рассказал все, как было.

— Козел! Мудило! Сколько мужиков без баб детей растят! И на ноги ставят. Не доверяют блядям. А ты что? Говно — не мужик!

— Оформил бы в дом малютки. Года на три. Иль с какой-нибудь путней бабкой договорился, иль с бабой. Платил бы. И вырастили ребенка, помогли б! Ведь ты, козел, такие бабки зашибаешь на работе, какие другим и не снились! А так обосрался!

— Брешет он все! Не сама она отмочила! Он надоумил! — не верили свидетели.

Вскоре Серегу с Наташкой и Тонькой отвезли в милицию. Там он пробыл целый месяц. А потом был суд. Тоньку приговорили к пяти годам лишения свободы, Серегу к двум условно, с лишением родительских прав. Наташку он больше не видел.

Когда вернулся домой, бабка уже забрала приданое Насти, а соседи, завидев его, чуть ли в лицо не плевали. С работы уволили. С ним никто не хотел общаться.