— Кто ж «зелень» учить станет?
— Сивуч! Кто еще?
— Когда собираешься вернуть Лангуста в предел?
— Мы уже с кентами ботали. Еще до Черняховска. Послал к нему двоих. Завтра должны доставить сюда плесень. Пусть дышит с нами в одной хазе. Так ему и кайфовее и нам. А с Медведем я сам улажу.
— Что, если Лангуст не сфалуется?
— Капля! Ну, что ты ботаешь? Охота ему за Сивучем горшки носить, да с «зеленью» мозги сушить? Тут он в уважение дышать станет, не то что там — в шестерках загибаться! — встрял Король.
Капка молча согласилась.
— Тебе сегодня задолжала Черная сова! И Королю! За выручку! Может, не станете откалываться в свою малину? Вместе пофартуем?
— Рано нам отделяться, пахан! Погорячилась я! Не стоит дергаться! Да и кентов нет. На «зелень» не положишься. Она не обкатана. Рисковать не стоит. Бери нас обратно! А магарыч с нас тот самый, какой за выручку полагался.
— Ну и шельма! Вся в меня! Так все подвела, что никто никому не должен, — явно остался доволен сделкой пахан.
Король, подойдя к Капке, поцеловал ей руку.
— Ты для меня всегда будешь паханкой. Но то, что решила, — лафово! Верняк, Капка, взрослеть стала. Выходишь из «зелени»! — радовался Остап.
В это время фартовые вошли в хазу. Оставив в коридоре кого- то матерившегося.
— Король! Мы попутали пятерых. Приволокли двоих. Вы ж там столько дров нарубили, что шпана в предел не суется больше! Это осколки Лангуста. За него — куда хочешь похиляют. Нас держать не хотели. Когда вломили, мозги сыскали враз.
— Зачем шпану приволокли? — рявкнул пахан на законников.
— Пусть шестерят, падлюки, на холяву за то, что дышать оставили! — отозвался Глыба.
— Как станут шестерить, если шпановали всю жизнь? Подлянку устроят!
— Нет, пахан, исключено! Не смогут! Чуть дернутся из хазы, стремачи их враз ожмурят. Велели мы такое им! — вставил Тундра, отмывая кровь с рук.
Капка только теперь увидела новых кентов, каких Шакал взял для ее малины.
Задрыга бегло оглядела их. Обычные, как и все. Но кто такие? Как приживаются в малине? Как будет с ними в фарте?