Один из находящихся в комнате охранников по имени Дмитрий звонил в родильный дом, в котором лежала его жена. Час назад ему сообщили, что жена уже находится в родильном зале, и Дмитрий с гулко бьющимся сердцем слушал длинные гудки в трубке. Они с женой ждали мальчика, и даже имя ему подобрали — Артём. Имя красивое, не замусоленное. Свекор предложил назвать Артуром, но это очень по—заграничному, а вот Артём в самый раз. Уже прозвучало четыре гудка, но трубку никто не поднимал. В это момент на улице послышались выстрелы.
— Ох, мать твою! — ошеломленно воскликнул один из сидевших перед мониторами, и Дмитрий, схватив автомат, опрометью бросился вниз по лестнице на улицу, перепрыгивая через две ступеньки.
Он выскочил из подъезда и тут же поймал грудью пулю. Свалившись возле входа в подъезд и превозмогая страшную боль, Дмитрий приподнял автомат, ища глазами цель. В этот момент Лариса, перекатившись на новое место, окинула взглядом вход в подъезд, из которого могли показаться новые охранники. Она заметила, что парень, которого только что положила подружка, шевелится и поднимает автомат. Пуля прошила ему голову и он, уронив автомат, затих, так и не узнав, что двенадцать минут назад стал отцом чудесного малыша ростом 52 см и весом три килограмма девятьсот пятьдесят граммов.
Отец Дмитрия, мастер ГОК"а, проработавший на комбинате более тридцати лет, старый коммунист, так и не сдавший свой партийный билет, пил водку и, размазывая редкие слезы, катившиеся из глаз, горько сетовал на жизнь. Когда—то молодым парнем он приехал сюда по комсомольской путевке строить ГОК, отдал ему всю жизнь, но остался у разбитого корыта, так и не скопив ничего на старость.
Все сбережения, накопленные за три десятилетия работы на Севере и лежавшие у него в Сбербанке, сгорели во время гайдаровской "шоковой терапии". Тогда обратились в дым не только скопленные им деньги, но и лежавшие на вкладах около 400 миллиардов рублей или более пяти годовых бюджетов страны. Но Ельцин обещал, что через полгода народ будет жить богато и весело. У него это получилось только частично, потому что богато и весело зажили не все, а мизерная часть населения.
Потом Чубайс обещал, что на ваучер каждый сможет купить "Волгу", а то и две, но удалось обменять их только на бутылку водки за штуку. Не потому, что автомашины продавались по цене бутылки, а потому, что других реальных возможностей для реализации полученных ваучеров не имелось. А тем, которые вложили свои ваучеры в компании типа "Хопер—инвест", не удалось выручить за них даже и этого.
Зато комбинат, строительство которого когда—то было объявлено всенародной комсомольской стройкой, присвоил себе проходимец, не имевший о производстве никакого понятия. И тысячи людей начали работать на него, а теперь ещё и Димка отдал за него жизнь. Не за родину, измученную тысячелетними переходными процессами, не за русский народ, не успевающий зализывать раны с тем, чтобы сразу же получить новые, а за негодяя, отнявшего у отца работу и ограбившего их семью и десятки тысяч таких же семей! И ещё утверждают, что есть Бог! Так если он Бог для всех, то почему же забивает голы в одни и те же ворота?!
Отец Дмитрия непрерывно пил после похорон и проклинал всех подряд: коммунистов, демократов, правительство и себя за то, что имел несчастье родиться в стране, где человек не имеет никаких прав, кроме права на патриотизм и трудовой подвиг. Он рассказывал случайным собутыльникам о том, как приехал сюда из далекого Курска и жил в старых вагончиках в нечеловеческих условиях, потому что трудовые подвиги в человеческих условиях не свершаются — им там попросту нет места. Необходимое и достаточное условие для трудового героизма — это отсутствие мозгов у высокого начальства, а отсутствием мозгов у своих правителей страна не страдала никогда. И в этом есть определенная логика — ведь руководящие кресла предназначены не для мозгов, а для задниц.
Приезжали начальники в пыжиковых шапках и материли прорабов и мастеров, живших в таких же вагончиках, как и рабочие. Но не материть их было нельзя — такова давняя российская традиция, в соответствии с которой простой народ должен видеть, что высокое начальство печется о нем и разговаривает на понятном ему языке.
После того, как построили комбинат, начали строить жилье и отцу Дмитрия, женившемуся на лаборантке химлаборатории, дали небольшую квартирку, как многолетнему ударнику коммунистическому труда и лучшему бригадиру. Жена не дожила до совершеннолетия сына — умерла от рака, а теперь убили сына и он остался совсем один.
Через три дня непрерывных возлияний он попал в больницу с обширным инфарктом миокарда, где через день тихо скончался, лежа в коридоре — в переполненных палатах места для него не нашлось, потому что одну из палат освободили для депутата областной думы, поступившего в больницу с подозрением на микроинфаркт. На фуршете по случаю сдачи отремонтированного Дворца спорта, депутат немного перепил и почувствовал сдавливающую боль за грудиной в области сердца. При его малоподвижном образе жизни, сахарном диабете, постоянных стрессах и выпивках с нужными людьми, это грозные симптомы, поэтому потребовалась срочная госпитализация и надлежащий медицинский уход.
Как правило, больные с заболеваниями сердечно—сосудистой системы из числа депутатов и ответственных чиновников разного уровня лечатся в бывшей обкомовской больнице, названной Центральной по соображениям демократической политкорректности. Но в данный момент в ней шел евроремонт, поэтому депутата обследовали в областной больнице, а народные избранники, как известно, не могут лежать в общих палатах.
Есть такое понятие — плебс. Либеральные политтехнологи, по соображениям все той же политкорректности, называют его более красивым термином: биомасса. И хотя в краткие моменты выборных компаний биомасса превращается в электорат, но депутату даже с электоратом делить одну больничную палату невозможно, потому что совершенно разное лечение, лекарства и обслуживание.
Между тем, финансирование ремонта Центральной больницы стало одной из причин обострения отношений между областной Думой и городской. В связи с отказом областной администрации участвовать в долевом финансировании, деньги на ремонт пришлось выделить из городского бюджета, оставив из—за этого школы без ремонта который год подряд. Поэтому городская Дума, сгорая от негодования, обвиняла депутатов областной в наплевательском отношении к проблемам народного образования и разрабатывала ответные меры. В качестве одной из таких ответных мер депутата областной Думы не приняли в Центральную больницу, мотивируя отказ ремонтом здания.
Глава 30. Семейный альбом Мещерских
Схватка длилась не более минуты и девушки, вскочив на ноги, побежали в скверик, расположенный напротив дома. Федор, прикрывающий их отход, застрелил водителя, выскочившего из "Мерседеса" с пистолетом в руках, и бросился догонять девушек. Петляя между деревьями, они втроём быстро пересекли скверик и забежали в проходной двор на соседней улице. Там стоял микроавтобус белого цвета, угнанный час назад со стоянки. Они быстро переоделись в нем, побросав вещи в оставленный для этого рюкзак.
Выскочив из микроавтобуса, пересекли двор, и около соседнего дома сели в ожидавшую их машину, за рулём которой находился Петро Омельченко. Он отвез девушек и Федора на вокзал, а рюкзак из микроавтобуса с их вещами забрал Стас. Он оставил свой мотоцикл во дворе, пересел на велосипед и неторопливо поехал по улице, по которой, обгоняя его, мчались милицейские машины.
В одной из них сидел Грузнов, задержавшийся на работе из—за дела о найденном теле неизвестного мужчины с вырезанными почками. Целый день сегодня он бегал по городу, встречаясь со своими "свистками" [55], из—за чего у него не состоялась встреча с Валечкой. В субботу они приглашены на свадьбу к её подруге, и он разгребал дела, чтобы хотя бы в тот день быть свободным. На происшествие он мог и не ехать, так как для этого есть дежурная группа, но понимал, что всё равно дело не пройдет мимо него, поэтому прыгнул в машину вместе с дежурными оперативниками. Лучше узнать все подробности, лично побывав на месте происшествия, чем потом вылавливать их из коряво составленного отчета.
Тем временем, Федор с девушками немного побродили по вокзалу, а потом пошли в справочное бюро, где выяснили, что московский поезд, как обычно, задерживается. С тем, чтобы их хорошо запомнили для алиби, девушки подошли к окну начальника смены и устроили скандал по поводу опоздания поезда. Женщина в железнодорожной форме, сидевшая в окне, услышала всё, что они думают о ней и железной дороге. Федор пытался успокоить спутниц, убеждая, что начальник смены вокзала не имеет никакого отношения к опозданиям поездов, и после того, как его усилия достигли успеха, они втроём пошли в ресторан.
Там сидело совсем немного посетителей и официант с интересом начал обсуждать с ними тему скверной организации железнодорожных пассажирских перевозок. Его интерес подогревался заказом дорогих блюд и напитков, что давало надежду на хорошие чаевые. В этом он не ошибся и простился с ними, как с хорошими знакомыми.
ebooksa