Хомутов понял, наконец, что происходит, усмехнулся в усы, покачал головой:
– Так вот, брат, для чего ты тут поставлен – женские сумочки потрошить?
Дежурный в растерянности молчал. Он хотел было доложить, что сработала система обнаружения металлических предметов, а в сумке находится подозрительный сверток – но, взглянув в глаза президенту, понял, что если сейчас скажет это, а в свертке не окажется ничего предосудительного – будет худо. Пауза затягивалась. Хомутов, не дождавшись ответа, сказал весомо:
– Думаю, следует отпустить девушку, принеся ей извинения.
Он обернулся к Хусеми, словно ища поддержки. Дежурный поспешно затолкал сверток в сумочку и протянул ее Амире. Все еще не веря в происшедшее, она с опаской взяла ее, еще не зная, как поступить – можно ли ей уйти или следует остаться. Хомутов, уловив ее нерешительность, улыбнулся и махнул рукой.
– Ступайте, у вас, наверное, много дел.
Только теперь Амира, кивнув второпях, побежала вверх по лестнице. Хомутов задумчиво смотрел ей вслед, потом начал было спускаться, но вдруг остановился и повернулся к застывшему столбом сержанту.
– Ты все делал правильно. Достоин похвалы. Служба есть служба.
Но говорил он это вовсе не ради дежурного – для Хусеми, для охранников, для всех них. Слишком хорошо Хомутов помнил, как страшно отозвались его слова, брошенные мимоходом в адрес Революционного совета.
Только добежав до медицинского блока, Амира смогла перевести дух. Когда она захлопнула за собой дверь, доктор поздоровался с ней, но, увидев лицо девушки, обеспокоенно спросил:
– Что случилось?
– Все нормально, – больше ничего она не могла вымолвить.
Скрывшись в своей комнате, она долго сидела на кушетке, пытаясь унять дрожь, но дрожь не проходила, и это было невыносимо, пока Амира не поняла, что это из-за сумочки, которую она все еще держала в руках. Вытащив сверток, она сунула его за шкаф – это место было давно облюбовано, – и только теперь почувствовала, как уходит напряжение.
В дверь постучал доктор.
– Минуту! – попросила Амира.
– Я хочу попросить вас простерилизовать марлевые салфетки, – проговорил он из-за двери.
– Хорошо, сейчас будет сделано.
Амира появилась в кабинете спустя пару минут, но прежде чем заняться салфетками, она приоткрыла входную дверь и окинула взглядом коридор.
Пол, выложенный плитами пестрого мрамора, алая ворсистая дорожка на нем… Фархад обычно держится середины. От двери медицинского блока – два, максимум два с половиной метра. Вряд ли она промахнется с такого расстояния.
– Амира! – окликнул доктор.