– Виталий, значит, ты полностью отвергаешь возможность нанесения удара «вертушками»? – спросил командир, чтобы поставить в этом вопросе точку.
– Так точно! – ответил Мухин. – Сооружение возведено по всем правилам строительства фортификационных сооружений. Этот орешек вертолетному вооружению не по зубам.
– И чем же его можно взять?
– Ну, вариантов много... – ответил Мухин. – Можно применить бомбы БЕТАБ-500. Бетонобойные. Можно КАБ-1500Л[13] с лазерным наведением или тяжелые НУРСы С-24... Но это все – удел «сушек», их уровень. На вертолетах такого вооружения нет. Еще хотел бы тебе сказать... Здесь, видишь, постоянные дожди, туманы, низкая облачность. На нашем языке это называется СМУ – сложные метеоусловия. Мы же общаемся с летчиками на авиабазе... Так вот, экипажи на «сушках» неподготовленные. При программном налете 110–150 учебных часов, у них налет 10–15. А подготовленных экипажей, насколько я знаю, всего три. А здесь нужна ювелирная работа, начиная от выполнения боевого захода и кончая непосредственно бомбометанием...
– Вот так... – Седой насупил брови. – Ну, хоть три экипажа способны выполнять задачи... Уже прогресс. Для наших Вооруженных Сил...
– Навести-то на удар я наведу, – сказал Виталий. – Но дальше все будет зависеть от мастерства летчика... К тому же, эти «отбойники»... Тут действительно нужно высококлассное бомбометание. Точное попадание под козырек... Это, если бить непосредственно по базе. По карнизу отработать, конечно, особого мастерства не понадобится, но зайти на бомбометание из-за гор не всякий сможет – расстояние маловато.
– Ясно, Виталик, – сказал Седой. – Сейчас выйду на командующего, доложу обстановку. Послушаем, что он скажет. Батон, сколько там до сеанса связи?
– Пятнадцать минут, – ответил Батон.
– Отсюда не будем связываться, – сказал Седой. – Давай отойдем, насколько возможно. Кефир придет, пусть ждет. После сеанса связи спустит меня вниз. Все же хочу сам посмотреть обстановку...
Седой завис над пропастью и, ухватившись левой рукой за какой-то чахлый куст, остановил вращение тела. Взяв бинокль, болтавшийся на тонком ремешке на груди, он внимательно осмотрел нависший над базой карниз. С первого взгляда было ясно, что Мишка Экстрим погорячился: чтоб обрушить этот «лоб», потребуется не двенадцать, а, как минимум, сорок ящиков тротила. И день работы для десятка саперов в десятке точек закладок... Скала была сложена из мощных магматических пород, известных своей крепостью. Этот камень в свое время рвали аммонитом и отправляли на строительство Московского метрополитена...
Седой развернулся на веревках и стал последовательно, шаг за шагом осматривать строения базы боевиков. Крыша представляла собой прямоугольник размерами примерно пятьдесят на сорок метров, упиравшийся в скалу. Он в мыслях согласился с Мухиным, что попасть в такой «пятачок» с высоты полета в два-три километра будет не просто. Тем более что Седой знал: с момента захвата цели и пуска ракеты или управляемой бомбы летчик должен визуально сопровождать ее полет до поражения цели. А как это сделать, если «сушка» пролетит этот крошечный островок в море камня за какие-то мгновения?
Он осмотрел предполье и понял, что штурмовать базу в лоб не получится. В ДОТах наверняка установлены крупнокалиберные пулеметы, которые выкосят наступающие цепи еще на подступах к минному полю. «Отбойники», закрывающие подходы к базе, были оборудованы бойницами – стрелковыми местами, которые займут боевики, усилив мощь огневого прикрытия...
Седой вернулся к крыше, все больше убеждаясь, что ракетно-бомбовый удар – единственное средство, способное разрушить базу. Высокоточное попадание ракеты под козырек крыши и мощные авиабомбы, сброшенные на крышу, уничтожат бандитское гнездо.
Внизу прямо под ним вдруг хлопнула об упоры крышка люка. Седой бросил бинокль и обеими руками ухватился за куст, подтягивая свое тело под карниз – в густую тень. Посмотрев на крышу, он увидел «духа», выбравшегося из люка ДОТа. Позвякивая на ходу фляжками, тот пошел к лестнице, вырубленной в скале, и, спустившись на площадку, скрылся под козырьком.
Седой дважды дернул страховочный трос и заработал блоками, поднимаясь наверх. Веревка рывками начала выбираться – пацаны помогали ему быстрее покинуть опасную зону.
Выбравшись на гребень, Седой скатился с него и некоторое время лежал, отдыхая. Поднявшись, он махнул рукой Мухину и отошел с ним в тень каменной глыбы.
– Ну что? – спросил Виталий. – Осмотрел?
– Осмотрел, – кивнул Седой. – Ракетно-бомбовый удар – единственный способ разобраться с базой. Другие варианты есть, но они сопряжены с большими потерями. Ты прав, база строилась настоящим спецом. Защищена капитально. Атака в лоб – чисто самоубийство: штурмующие группы вряд ли дойдут до минного поля. А если дойдут, полягут на минах...
– А что сказал командующий? Он согласен?
– Сейчас ведет переговоры с авиацией. Он-то согласен, но окончательное решение за «наркомом» авиации. Подготовить экипажи, способные выполнить задачу, рассчитать потребное количество боеприпасов... Я вот что думаю. После того, как отработают «сушки», неплохо было бы «причесать» то, что от базы останется, НУРСами с «вертушек». Они-то могут зависнуть над нею, в отличие от штурмовиков, которые мигом пролетят?
ebooksa