Агап, сопровождаемый двумя уланами-конвоирами, а также Ржевусским и Забелло, нерешительно пошел к лестнице.
— Ты куда, пся крев? — вскричал Ржевусский. — Только что говорил, что ваша бумага лежит на втором этаже!
— Так ить, пан начальник… — виновато пробормотал Агап. — Мы ж люди маленькие… Барин-то нас, мужиков, дале людской не пущал. Ваши солдатики-то меня на второй этаж первый-от раз сегодня привели. А барин наш, Иван Юрьевич, сказывали, что как подымешься по лестнице, так сразу иди вправо, две двери справа пропусти, а в третью — заходи…
— Что ж ты, без лестницы не можешь отсчитать, сколько дверей надо пройти?
— Счету-то я, барин, пан начальник, не больно учен… Опять же мне барин сказывал, которая рука-то правая, да я позабыл вроде… У лестницы, должно, припомню.
Забелло не выдержал и заржал. Со двора от коновязи даже кобыла отозвалась.
— Это, ей-богу, забавно! — Ржевусский тоже хмыкнул.
Агап стал спиной к лестнице и озабоченно поглядел на руки:
— Сказывал же барин, какова есть какова, а я запамятовал… — Агап даже лоб наморщил.
— Циркус! — хохотнул один из конвоиров.
— И бесплатно, — заметил второй.
— Смотрите за ним в оба! — поддержал дисциплину Ржевусский. — Не расслабляйтесь, панове! С москалями надо быть начеку! А ты, хлоп, поживее! Вот эта рука у тебя правая! Понял?!
— Точно так! — обрадованно воскликнул Агап. — Барин-то говорил: которой ложку держишь! Вспомнил, вашество, благодарствую!
Сучков даже хлопнул себя по правой руке, чтоб не забыть, наверно…
В это время подошел Янек с большим ржавым ломом.
— На, — сказал Ржевусский, подавая лом Агапу. — Пока я не скажу — порог не отковыривай. Всем отойти на двадцать шагов! Кроме тебя, хлоп, пся крев!
Уланы отошли к лестнице, офицеры в противоположный конец коридора.
— Оттуда есть еще выход? — нервно спросил Ржевусский, взводя курок пистолета.
— Нет, там только окна, пан поручник, — успокоил Забелло, — а во дворе полно солдат. Не волнуйтесь.
— Ломай порог! — приказал поручник.