— Ах, дядюшка… я… она… В город, дядюшка, я предлагал и дальше, но она… Сказала, что ее заберут. Почему вы спрашиваете?
— Мы беспокоились о ней. Она не сообщила Дидерику, что уезжает.
— Она сказала, что оставила им записку.
Флеа ван Ярсвелд, мастерица лжи во спасение!
— Должно быть, записка потерялась. В какое время ты высадил ее в городке?
— Где-то в три часа ночи, дядюшка.
— Ты не знаешь, кто ее забрал?
— Она говорила, что за ней приехала подруга… Машина ждала у полицейского участка.
— А тебе она велела ехать домой?
— Да, дядюшка… — Судя по его голосу, между ними произошло кое-что еще.
— Лоуренс, все останется между нами.
— Понимаете, дядюшка, она сказала, что у нее кто-то есть и она не хочет…
— Чтобы подруга видела ее с тобой?
— Да! — с облегчением ответил он, радуясь, что я понял.
— Последний вопрос. Что у нее с собой было?
— Хм… Сумки, дядюшка, две сумки, красная и желтая.
— А ее докторский саквояж?
— Хм… в самом деле…
— Желтая сумка, говоришь? Большая?
— Что, дядюшка?