Дежурная увидела, как Беккер выходит из-за шлагбаума. Сон как рукой сняло. Она схватила рацию и быстро известила все три группы наружного наблюдения:
— Беккер уходит, вышел из ворот, двигается на запад, в сторону Хайлендс-авеню.
Молчание.
— Вы меня слышите?
Ей ответили не сразу; еще хриплый спросонья голос торопливо сказал:
— Мы его видим.
— Я его больше не вижу, доложите, куда он направляется.
— Идет по Хайленде в сторону центра.
— Не упустите его!
— Он нас сразу заметит. Здесь тихо, как в могиле, никто не двигается, только он.
— Нет, он не должен вас увидеть.
— Теперь он бежит… Бежит, мать его!
В 5.19 дежурная позвонила Квинну.
По шороху она поняла, что он возится с телефоном, не сразу сообразил, какую кнопку нажать.
— Погодите, — буркнул он со вздохом и, еще немного повозившись, спросил: — Что случилось?
— Мы его потеряли, — сухо ответила дежурная, понимая, что смягчить сообщение никак нельзя.
Долгая пауза, потом едва слышный вздох.
— Где?
— В парке Кампани-Гарденз. Там слишком много выходов. Его еще ищут, но, по-моему, вряд ли найдут.
— Он нас заметил?