– Есть у меня один конченый, кличка Кирпатый или просто Кирпай. Я его за Камазом поставил пасти.
– За Камазом?
– Кореш смотрящего.
– А, понятно.
– Вдруг через него разузнаем, что там у воров в башке варится.
– Понятно-понятно, – стал подгонять неторопливый рассказ майора Грищенко. – Не жуй пережеванное, Луговой… Дальше.
– Короче, объявился некий Кузьма Поярков. Кличка Кузьма. Освободился недавно. Пришел, чего-то выуживал у Камаза. Кирпай еще ничего толком не разнюхал, но сидел этот Поярков у Камаза долго, вместе выпивали. Вначале Кузьма угощал коньяком, а затем Камаз его.
– Ну и что тут такого?
– А то, что Камаз почти не пьет. И они какую-то маляву накрапали смотрящему.
– Ну-ка покажи мне этого Пояркова.
– Вот, пожалуйста, – майор Луговой достал папку, в которой анфас и в профиль была фотография Кузьмы.
– Так, Луговой, молодец. Я же этого Пояркова сам ищу. Есть еще что-нибудь на него?.
– Да, товарищ полковник, – расцвел майор. – Кирпай вчера был у своих собутыльников в микрорайоне и сообщил, что снова видел Пояркова. Он и еще какой-то мужик, ну не мужик, а парень, ну короче, уже не пацан, худой такой, незагорелый… с Розбергом они встречались.
– Кто такой Розберг? – спросил Грищенко.
– А, так, делец местный. В микрорайоне квартиры сдает.
– Еврей?
– Нет, вроде в церковь ходит…
– Дай-ка мне телефончик этого набожного, – Грищенко расправил плечи и глубоко вдохнул, – надо бы мне с ним поговорить.
Кузьма сидел на матрасе и пил чифирь, который заварил себе специально – для ясности мысли. Ждать было противно, а делать – абсолютно нечего. Ноутбук со скаченными из Интернета фильмами Юра забрал с собой, радио тоже достало. Кузьма хотел рвануть на район к Камазу, забуриться в кабак, посидеть за столиком, пригласить Снежанку, потянуть с ней пивко, поговорить. А если придется – потыкать в телефоне то, что Юрий просил. А Камаз потом поможет схорониться. Но Юрий сказал не рисоваться в городе – менты везде рыщут.
– Сиди на пожитках. Жди моего звонка из автомата. А потом на пяту. Скажу, где пересечемся, – Покровский протянул ему свой травматик. – Все равно с ним к Аслану не пустят.