– Алё! Алё! – послышался в трубке голос Юли.
– На, – Аслан передал свой телефон Покровскому.
– Алё! Юля? Ничего не говори. Только слушай. Окажешься за домом – беги. А потом – в Москву! К родственникам, друзьям. К кому угодно. Через пару дней у тебя будет счет в банке, ты узнаешь об этом. И уезжай из России.
– Юра, а ты? Я виновата, да? Я не могла… Юра…
Часы на компьютере показывали: «15:46:15»
– Время уходит! – Аслан не выдержал и вырвал из рук Покровского телефон.
– Я должен увидеть, как их освободили. Мне нужно видеть! – резко сказал Юра.
– Дай Абумуслима! – рявкнул Юле Аслан.
– Да, – ответил хозяин дачи.
– Пускай охранник покажет нам, как они уходят.
– А сами оставайтесь в доме, – подсказал Покровский.
– А сами оставайтесь в доме, – повторил Аслан.
– Сколько вас там? – продолжал диктовать Юра.
– Сколько вас там? – спросил в трубку Аслан.
– Четверо, – буркнул Абумуслим.
– Четверо, – произнес Аслан.
– Все четверо – собрались в комнате со столбом, перед камерой, – стал ставить условия Юра.
Аслан повторил эти слова.
– И стоять, пока я не скажу. А-ну, быстро!
Юра сел за компьютер, его пальцы пробежались по клавиатуре. На экране компьютера он увидел, как раскрылись ворота, и Юля, держа за руку Даника, побежала в лес. Юрий разделил экран монитора – на другой камере он увидел четырех дагестанцев с глупыми лицами, которые собрались в одной комнате и таращились в камеру. Самое злое лицо было у сутулого мужика со сросшимися бровями.