Между ударами сердца

Мансур достал из кармана связку, которая раньше принадлежала Марии Ивановне. На них даже остался брелок – маленький плюшевый медвежонок.

Менты замялись. В кармане у Аслана задрожал телефон.

– Это Грищенко, – послышался в трубке голос, – документы и ключи получил?

– Да, Михаил Павлович.

– Задаток жду сегодня после обеда. За городом, где и раньше…

– Хорошо, Михаил Павлович, – согласился Аслан, – все будет, как и договорились. Только возникла одна непонятка. Здесь возле квартиры ваши люди пасутся, можно их убрать?

– Какие еще люди! – возмутился Грищенко.

– Полиция. Чего от моей квартиры хотят – вот это и есть непонятка, – объяснил Аслан.

– Дай-ка их мне! – проговорил Грищенко с раздражением.

Начальник уголовного розыска за день уже основательно вымотался и хотел побыстрее уладить все дела, чтобы отправиться на боковую.

– Это вас, – Аслан протянул телефон старшему лейтенанту Картузову, чья рука так и застыла на кобуре.

– Алло, – последовала продолжительная пауза. – Так точно, товарищ полковник. Понял. Все понял, – изменившимся до неузнаваемости тоном проговорил в телефон полицейский.

– Не понял, а слушаюсь, идиот! – рявкнул в трубку полковник.

– Слушаюсь!

Картузов вернул телефон Аслану и изобразил на своей щекастой харе что-то наподобие улыбки:

– Мы это… вам принесли запасные ключи… Чтобы отдать.

– Ну, это хорошо, – Аслан растянулся в улыбке, показав свои крупные белые зубы. – А за хорошую работу мы всегда благодарны. Мансур, проводи товарищей из полиции. Или как теперь – господ? Правильно? – засмеялся дагестанец… – Передай господам офицерам от меня три «Кизляра». Вы кизлярский коньяк уважаете?

Благовещенский и Картузов, набычившись, и все-таки почти одновременно в знак согласия кивнули.

– Выпьете за наше здоровье. И друзей своих угостите.

Капитан достал из кармана штанов ключи от квартиры Прохоровых и как-то нехотя отдал их Аслану.