– В гэрэу… – натужно произнес я.
– Грушник, значит?
– Бывший… я уже семь лет, как на гражданке.
– Где именно проходил службу?
– Северо-Кавказский военный округ.
– Что за часть? Последнее место службы?
– Двадцать вторая отдельная… гвардейская бригада.
– Звание на момент увольнения?
– Капитан…
– Где расквартирована ваша часть?
– На тот момент, когда я служил?
– Более древние времена нас не интересуют!
– Поселок Степной Ростовской области… И в Батайске – тоже.
– Командир части?
Я назвал фамилию командира бригады. Удавка чуть ослабла… Но это была лишь временная передышка.
Последующие минут пятнадцать или двадцать я был предоставлен самому себе. Эти деятели продолжили то, чем они здесь, вероятно, занимались еще до моего появления. А именно: обыскивали квартиру, осматривали вещи, искали то, что может прояснить личность владельца этого жилья.
Они нашли документы на квартиру, нашли также расчетную книжку, по которой производится оплата коммунальных услуг. Один рылся в шкафу, другой отправился на кухню, а затем в ванную. Третий – «черномасочник» – осмотрел прихожую и антресоли. Причем этому кто-то позвонил; разговор был короткий, и о чем именно говорил этот верзила, я не расслышал.
Так и не найдя, судя по всему, чего-либо интересного для себя, они вновь собрались в центре единственной комнаты, возле меня, сидящего, как приговоренный к смерти на электрическом стуле, с прикованными к подлокотникам запястьями.
– Короче, так, Антонов! – сказал «черномасочник». – Ты какой-то мутный товарищ… Вопрос по тебе решен… и не в твою пользу.
– Что это значит? – облизнув пересохшие губы, спросил я. – Не понимаю.