Алексей Николаевич выслушал доклад Краснова, ни разу не перебив его при этом. Потом задал несколько наводящих вопросов. После чего сказал: «Благодарю за проделанную работу. Вопросов по данному делу больше нет».
По бесстрастному лицу этого человека, по тональности произносимых им слов невозможно было понять, остался ли он доволен, удовлетворили ли его самого результаты расследования. В итоге Краснов так и не понял, прошел ли он это «тестовое испытание». Или же решение по нему, по его кандидатуре будет принято позднее, когда ему устроят что-то вроде дополнительного экзамена...
Неподалеку от станции метро «Лексус» свернул с Кутузовского. Они проехали во двор одного из домов, и внедорожник нырнул в тоннель подземного гаража. Здесь, на верхнем ярусе стоянки, их дожидался черный массивный бронированный джип «Мерседес».
– Выходим, – негромко сказал Тихомиров.– И садимся в джип.
Краснов последовал за старшим товарищем. Они пересели в «мерс». Салон джипа был разделен на две части: водитель и тот, кто сидел рядом с ним в кресле пассажира, отделены непрозрачной перегородкой.
«Лексус» с двумя «прикрепленными» остался стоять в подземном гараже. А «мерс» с усевшимися на заднее сиденье мужчинами уже вскоре несся по Кутузовскому в направлении области...
Краснов вновь погрузился в свои мысли. Теперь он думал о тех молодых людях – о некоторых из них, – с кем пересекся во время расследования двойного убийства в «Усадьбе Майендорф». Прошло лишь несколько дней после тех драматических событий, но в жизни «бриллиантовых мажоров», равно как и их родителей, уже произошли кое-какие перемены.
Игоря Полянского отправили на лечение в наркологическую клинику в Швейцарии: он будет лечиться от наркозависимости, а заодно и от нервного расстройства. Его отец, нефтяной олигарх, объявил через свою пресс-службу о выделении крупной суммы на строительство в России двух наркологических заведений. И не в столице, а в провинции, где таких учреждений особенно недостает. Со схожей инициативой выступили еще два известных бизнесмена. Питерский предприниматель Аркадий Коган объявил о финансировании программы по реабилитации наркозависимых граждан в регионе в Северо-Западном федеральном округе, а банкир Мельников учредил благотворительный фонд, куда внес сумму, эквивалентную десяти миллионам долларов из собственных средств. Его сын, Дмитрий Мельников, закрыл свой проект «Калигула». В кооперации с молодым предпринимателем Борисом Коганом и дочерью вице-премьера Ларисой Алексахиной они учредили фонд «Будущее без наркотиков».
Что касается Руслана Абышева, то его содержали в одиночной камере следственного изолятора «Лефортово». В прессу не просочилось ни единого слова о ЧП в «Усадьбе Майендорф». Не было также опубликовано и сведений об аресте Абышева, равно как и о задержании еще нескольких граждан, среди которых был и «старший специалист» одного из столичных ЧОПов Усольцев.
Не далее как сегодня утром Сергей поинтересовался судьбой Руслана Абышева у своего старшего товарища. Спросил, что решат по нему, будет ли ему предъявлено обвинение, по каким именно статьям УК, какое наказание ему может грозить по суду и смогут ли после всего случившегося заниматься в Москве бизнесом его дядя и отец. На что Тихомиров сказал следующее: «Мы с тобой не судьи, Сергей. Наше дело – расследовать и доложить нашему заказчику. А степень вины и меру наказания определят уже без нас».
Массивный джип катил по Рублево-Успенскому шоссе. Ближе к пятнадцатому километру на обочине шоссе замелькали сплошь запретительные дорожные знаки. Они требовали, чтобы водители обычного автотранспорта гнали по этой федеральной трассе без остановок и задержек. Да и остановиться здесь простому автолюбителю негде – в этом месте обочины отсутствовали как таковые.
Вот уже справа показался высокий железный забор зеленоватого, под цвет хвойного леса, цвета. Он тянул сплошной стеной, примыкая практически вплотную к шоссе. Джип свернул с трассы и проехал в открытые ворота. Каковые сразу же закрылись, стоило только автомобилю оказаться внутри строго охраняемой территории.
– Это «Горки-9», – склонившись к уху Краснова прошептал Тихомиров. – Не знаю, скажут ли тебе... Но уж лучше я сразу тебя предупрежу: никогда и никому не рассказывай, что тебе доводилось здесь бывать.
Здание самой резиденции осталось слева; в той стороне была видна россыпь огней – это включено дежурное освещение. Территория размером с большой парк, но разглядеть какие-нибудь детали сквозь затемненные стекла, да еще и в позднее время, толком не удалось. Краснов не успел ничего ответить Тихомирову (да и что тут скажешь).
Джип остановился у небольшого строения с плоской крышей, которое полностью сливалось с окружающим лесопарковым ландшафтом.
– Выходим!
Краснов выбрался из джипа вслед за старшим товарищем. Тяжелая металлическая створка поползла в сторону. Они прошли внутрь и оказались в небольшом тамбуре. Тихомиров достал из бумажника пластиковую карту с чипом – точно такую же, как та, которую он несколькими днями ранее выдал своему воспитаннику, – вставил ее в прорезь. Затем, когда раздался легкий щелчок, вытащил и положил обратно в бумажник.
Они прошли внутрь небольшого помещения. Створка двери встала на место, отгородив и визитеров, и тех двоих мужчин, кто уже находился внутри, от внешнего мира. Помещение совсем небольшое, размерами не более пятнадцати квадратных метров. Мягкий свет струился откуда-то из-под потолка. Из мебели здесь лишь стол с зеленым сукном, кресло и четыре стула с высокими спинками. На столе разложены ноуты, два из них раскрыты.
Президент поднялся из-за стола. Поздоровался за руку сначала с Тихомировым, затем с Красновым.
– Здравствуйте, господа. Рад вас видеть... Присаживайтесь!
ebooksa