– Мысленно рядом с тобой, – честно признался Цыплаков. – За шторкой в душевой.
– У меня в ванной нет шторки.
– Весь кайф обломала...
Он оказался в положении следователя, которому поступило предложение фигуранта о приватной встрече. Что, собственно, и имело место.
– Я еду к Мирковичу.
– Так, еще раз, – прозвучал ее строгий голос.
Он представил Ипатьеву в спальне. Она складывает одежду в дорожную сумку. В руках у нее очередной топик. Она не торопится убрать его в багаж, а все потому, что заявление ее синхрониста поставило ее в тупик. Кажется, она действительно хотела услышать подтверждение.
– Мне позвонил Миркович. Не хотел отрывать тебя, Светка...
Она выругалась:
– Это моя вина. Я дала Мирковичу наши контакты, твой подчеркнула: а я, мол, уезжаю на юга, мне не звони.
Цыплаков помнил об этом. Тогда он не придал этому особого значения. Но результат налицо: Миркович позвонил ему, когда звонок должна была принять Ипатьева.
Цыплаков поторопился ее успокоить:
– Все нормально. Только в отделе не трепись.
Ипатьева заметно повеселела:
– Расскажешь потом, как все было.
– Да, отзвонюсь еще сегодня.
– Погоди, не выключайся. Знаешь, я подумала и решила: привезу тебе морскую раковину, чтобы ты смог слышать шум моря, в котором я купалась.
– Лучше подари мне свои пляжные туфли. Хочу услышать отзвук твоих шагов.
Она медленно положила трубку. Конечно, она разговаривала по мобильнику, но воображение Цыплакова нарисовало обычный телефонный аппарат с витым проводом. И завитков на нем прибавилось – это Светка накручивала на палец одну спираль за другой...
Он думал о том, что почти угадал. Квартира Ипатьевой напоминала бардачок в его машине. На кровати лежала дорожная сумка, рядом высилась горка одежды. Ипатьева решала, что брать с собой, а что надеть в дорогу, то есть почти неразрешимая задача.