«Ястреб» обращается к братьям вайнахам: «В ауле Шишой мы подбили «железного шайтана» гоблинов. Но самостоятельно уничтожить его не можем, требуется помощь».
– Твою мать, – не удержался от крепкого выражения морпех. Он сообразил, что произошло, вспомнив странную боевую машину, которую его отряд сопровождал до места засады и потом разыгрывал целый спектакль, маскируя исчезновение штурмовика. Тогда их бронеколонна, замаскированная под «вовчиков», проходила через этот самый аул Шишой. «Значит, парни свое задание выполнили, а вот уйти к своим не получилось», – подумал Сергей, переводя взгляд с листка с радиоперехватом на карту, выискивая этот злосчастный аул. По прикидкам капитана, от «Керчи» до Шишоя было около двадцати километров, расстояние вполне достаточное, чтобы помочь братишкам. – Слышь, Олег, – Таранин решительно обратился к Гонтарю, – мы же тебе все равно тут не нужны. Отпустил бы нас, Христа ради.
Гонтарь резко повернул голову и долгим внимательным взглядом посмотрел на капитана, но веселья в его глазах не заметил.
– Кто-то из ваших в переделку попал? – спросил майор, сообразив, в чем дело.
– Из наших, – не стал вдаваться в долгие объяснения Таранин, справедливо считая, что на войне русские, сражающиеся на одной стороне, не могут делится на «наших» и «не наших».
– Надо бы с начальством согласовать, – неуверенно произнес Гонтарь, зная не понаслышке, что в нынешние времена за отступление от приказа не только начальство холку намылит, но и военная прокуратура запросто может под статью подвести. Поэтому неплохо бы иметь «щит на жопу».
– Что согласовывать? – взорвался Сергей. – Пока там большие звезды будут сопли жевать, резервы выискивать и людей да свободные «борты», духи уже кончат ребят и их головами украсят свои заборы.
– Ну, даже если отпущу, как ты по-быстрому туда доберешься? Вся техника у меня расставлена согласно боевому расписанию, а пехом вы прибудете не раньше, чем самая запоздалая ВПШГ, – примирительно сказал Гонтарь, пытаясь хоть как-то урезонить морпеха. Но тщетно.
– А ты мне отдай те пять БМД, что стоят на хранении, – предложил Таранин. – Под мою ответственность.
Олег прикусил губу, это был удар ниже пояса, противопоставить которому майор ничего не мог, но он попытался еще раз вывернуться:
– У меня нет свободных механиков-водителей.
– И не надо, – широко оскалился Сергей, – у меня все хлопцы многостаночники. Каждый первый – механик-водитель, а каждый второй – оператор-наводчик. Все будет в лучшем виде, Олег. Пока мы рванем на подмогу, ты согласуй все с начальством. И все будет тип-топ. Согласен?
– Черт с тобой, – махнул рукой Гонтарь, давая свое согласие на марш-бросок морских пехотинцев. – Действуй, чертяка.
Таранин бросился к выходу, но его остановил Олег.
– Подожди минутку, – майор указал рукой на карту, – по трассе не иди. Там наверняка окажется «легкое счастье»[34], лучше добирайся по степи. Так безопасней и быстрее.
– Понял, спасибо за совет, – уже из дверного проема крикнул Сергей.
Погрузка на боевые машины десанта заняла считаные минуты. Последним на броню взлетел Таранин. Ухватившись рукой за ствол автоматической пушки, капитан громко крикнул:
– Радист, выходи в эфир, по заявкам слушателей начинаем передачу «Радио-няня…».
«Тарантул» напоминал раненого жука, которого прожорливые муравьи хотели употребить в пищу. Только жук этому желанию отчаянно сопротивлялся.
Боевики с завидным упорством пытались окружить «тарантул». Теперь отстреливаться пришлось и Качмале с Милевским. Правда, в отличие от Шатуна, эти двое из-за полученных ранений стреляли все больше для острастки, а не на поражение.