Война диверсантов

Он деловито огляделся, подхватил какой-то пакет, в котором что-то то ли звякнуло, то ли брякнуло, и скрылся за деревьями.

– Куда это он? – все еще не понимая, что происходит, спросил Демидов.

– Демаскировку устраивать, – хмыкнул Митрич. – Они тут с радистом чего-то шушукались.

– Шико!.. – грозно повернулся Демидов к Ефимову, который привычно уткнулся в свой ноутбук.

– Все просто, командир, – не отрываясь от монитора, проговорил радист. – Я засек вертолет по радиосигналу еще до того, как он здесь появился. Заодно перехватил их разговор с землей. Сам прикинь, станет такая халабуда, как «восьмерка», летать пустой?

– Нет, – машинально пробормотал Демидов.

– Вот и мы так подумали, – довольно ответил Ефимов. – И тогда Чиж решил подстраховаться… Да что за черт! «Маяк» какой-то вокруг нас третий день шьется, а я его никак перехватить не могу… Во, опять отключился!

Ветки берез легонько качнулись, и на стоянку вышел Чижиков.

– Все, можно уходить, – проговорил он, подхватывая свой РД.

Через пять минут группа растворилась между деревьев, а возле ручья, где была временная стоянка разведчиков, не осталось никаких следов, говоривших о том, что совсем недавно здесь были люди.

Глава 25

В душе Звиад Папашвили не одобрял приказ Гудериани срочно поднимать всех людей, но был вынужден подчиниться. По его мнению, подготовка для большого выступления по обе стороны Кавказского хребта еще не закончилась. Требовалась как минимум еще пара месяцев. Система оповещения об общем сборе работала безотказно, оружие хранилось в надежном месте, транспорт был готов, даже общий план был разработан. Но он не был детализирован. Проще говоря, командиры мелких групп не знали, что конкретно они должны делать после объявления общего сбора. Как не знали и то, куда вести свои группы, чтобы объединить их с другими такими же в большие отряды. Без такой детализации все выступление не имело никакого смысла. Их бы просто раздавили федеральные войска, как это было в Грузии. Именно Звиад и занимался детализацией плана последние несколько месяцев. Почти все было закончено. Оставались мелочи, но как раз мелочам педантичный Папашвили уделял особое внимание, по опыту зная, что из-за них часто рушится задуманное. Только поэтому он не обращал внимания на окрики и подталкивания Зураба, которого торопили заказчики из Грузии.

Папашвили прекрасно знал, на кого работает Гудериани, хотя тот пытался это скрывать. Так же прекрасно знал он и о том, ради чего все это затевается. Громкие слова Зураба о «национальном единстве горцев» он воспринимал со снисходительной усмешкой. Гудериани в равной степени было наплевать и на горцев, и на их национальное единство. Ему нужен был контроль над спортивно-туристическим бизнесом в Приэльбрусье. Во всяком случае, место «смотрящего» ему обещали.

Сам Звиад к власти не рвался. В отличие от Гудериани, его вполне устраивала роль второго плана, когда за спинами «первых» можно было интриговать, манипулировать ими, стравливать между собой.

Проводив Гудериани и его команду на старую дорогу, он не торопился выполнять приказ. Вместо этого Звиад вызвал к себе Шалву Горидзе, одного из своих людей, через которых держал связь со своей агентурой в долине.

– Что слышно из Джунгая? – без всяких предисловий, сухо спросил он Шалву, когда тот вошел в комнату.

– Пока все тихо, – пожал тот плечами, без приглашения подсаживаясь к столу. – Менты и фээсбэшники роют носом землю, разыскивая тех, кто расстрелял туристов. Прокуратура отдувается перед Москвой, приезжие начинают потихоньку разбегаться, среди местных паника… Словом, все идет, как и планировали. А что случилось? Почему спрашиваешь, батоно?

Задумчиво рассматривая столешницу, Звиад ничего не ответил.

– От Туриста что-нибудь было? – спросил он после паузы.

– Что от него может быть? – опять пожал плечами Горидзе. – У него только «маяк», рации нет…