Звиаду было противно смотреть на истерику Нико. Он на секунду прикрыл глаза ладонью, провел ею по лицу и глухо спросил он у Туруани:
– Почему ты не связался с Байрамом? Он же должен был ударить в тыл русским…
Нико ошалело посмотрел на Папашвили, словно впервые его увидел. Звиаду стало его жалко. Насколько уверенным Туруани был всего полчаса назад, настолько же мелочным он выглядел сейчас!
– Зачем ты стал воевать, Нико? – укоризненно спросил он, снимая с головы Туруани наушники. – Ты должен был только найти русских и сказать, где они… Уходи, я теперь сяду на это место.
Нико покорно выбрался из кресла второго пилота, освобождая место для Папашвили. Из Туруани словно вынули стержень. Он осунулся и как будто стал меньше в размерах.
– Алеко, – твердым голосом распорядился Звиад, – сделай несколько кругов над тем местом, где был бой. Хецо, следи за обстановкой…
Он хотел добавить еще что-то, но в наушниках раздался треск, и через секунду взволнованный голос Байрама зачастил:
– Батоно Нико! Нас обстреляли русские! Почти все погибли, нас осталось только семеро, двое ранены. Русские высадились с вертолета, я сам видел! Батоно Нико, что делать?
Звиад похолодел. Если то, что произошло на опушке, – часть плана русских диверсантов, то он полностью удался. Получалось, что боевики, сами того не ведая, воевали друг с другом? По сути дела, русские уничтожили своих преследователей их же собственными руками, не потеряв при этом ни одного своего бойца! Папашвили медленно повернулся к продолжавшему вполголоса причитать Туруани.
– Ты ишак, Нико! – внятно проговорил он. – Безмозглый, упрямый и самовлюбленный ишак. Ты умудрился стравить наших людей друг с другом. Ты помог русским уйти!
– Куда? – машинально спросил Туруани, поднимая взлохмаченную голову.
– Это ты спросишь у них, – резко ответил Папашвили, включая громкую связь, – если только доживешь до того времени, когда мы их поймаем. Байрам! – обратился он к полевому командиру, который продолжал жаловаться на русских. – Прекращайте стрелять. Это не русские, это свои… Мы постараемся найти, куда они пошли. Будь на связи.
Отключив динамик, он повернулся к оставшимся в вертолете боевикам.
– Будьте готовы прыгать. На этот раз высота будет больше, и десантироваться придется на деревья! Алеко, пройдись вдоль кромки леса, которая спускается в ущелье. Они не могли далеко уйти, не было времени.
Пилот меланхолично кивнул, направляя вертолет в сторону сверкающей на солнце реки Чат-Ча. Наводя машину на кромку, сделал разворот. На мгновение ему показалось, что внизу мелькнули какие-то фигуры.
– Батоно Звиад, – продолжая следить за тем, что происходит на земле, через прозрачную носовую часть кабины, окликнул он Папашвили, – внизу кто-то есть…
– Где? – встрепенулся Звиад. – Что там было?
– Я не разглядел, – признался Бариули. – Они слишком быстро скрылись в кустах.
– Заходи на второй круг! – приказал Папашвили, снимая со специальной стойки автомат. – Только теперь пройди правым бортом.
Алеко послушно начал разворот. Звиад напряженно вглядывался в мелькавшие под брюхом вертолета деревья, безуспешно пытаясь разглядеть в этом зеленом монолите людей.