Рокировка

Таковы были не слишком честные, но не лишенные смысла резоны Алексея.

Родителям Игоря Наташа, конечно, сообщила о смерти сына. Написала и о том, что он найден в реке и похоронен в закрытом гробу. Она постаралась сделать так, чтобы старики не смогли приехать на похороны, – сообщила им поздно, и они уже не успевали добраться. Да и денег у стариков было негусто – оба жили на пенсию, а на нее, как известно, не разъездишься. Да и потрясение было велико – за короткий срок потеряли дочь и сына. Здоровье их ухудшилось.

Миша так и не поверил заверениям Наташи, что ей неизвестно, где тридцать тысяч долларов. Он не сказал этого прямо, но у него было такое выражение лица, что Наташа поняла: он уверен в том, что она прикарманила эти деньги и не хочет делиться с ним.

– Когда бы я могла это сделать?! – в отчаянии восклицала Наташа.

– Утром, – уверенно говорил Миша. – Утром, перед тем как выехали в Таллин.

Вечером Игорь пришел домой после сделки и принес деньги. А на следующий день мы выехали вместе. Значит, ты могла взять деньги утром, перед самым отъездом, и надежно спрятать.

Наташу трясло от обиды. Неужели он не понимает, что той ночью и тем утром она просто физически не могла совершить подобных махинаций! Ведь она знала о том, что должно произойти. Разве могла она думать о чем-то еще, кроме этого?

Она вспомнила, как с ужасом смотрела на улыбающееся лицо Игоря и думала, что через три-четыре часа он будет мертв.

– А, так ты жалела его! – не отставал Миша. Глаза его гневно блеснули. – Может быть, ты вообще жалеешь, что мы это сделали? Переживаешь за него?

Наташа была не рада, что посмела ему возразить, но он уже не мог остановиться.

– Конечно, – глумился он, – ты ведь так любила его! Спала с ним и клялась в любви. Наверное, тебе нравилось спать с ним?

Наташа горько вздохнула и подумала, что такие упреки ей придется терпеть всю жизнь.

– Не ты ли заставил меня выйти за него? Вспомни, я ведь не соглашалась. Я говорила тебе, что ты не сможешь забыть моей невольной измены. А ты тогда уверял, что никогда не напомнишь об этом.

– Ну да!.. – Миша был в ярости. Глаза его горели, он возбужденно бегал по комнате. – Я-то могу забыть, как обещал, но ты сама не хочешь забыть о нем. И не сможешь никогда. Я просто чувствую, как ты постоянно вспоминаешь о нем, как сравниваешь нас.

– Бог с тобой, – испуганно проговорила Наташа. – С чего ты взял? Он давно мертв. Нельзя же ревновать к мертвому!

– Можно! – почти взвизгнул Миша. – Какая разница – мертв он или нет? Ты беременна его ребенком. Значит, ребенок всегда будет напоминать о нем.

– Но я же тысячу раз объясняла: это твой ребенок, а не его, – простонала Наташа. Она действительно постоянно убеждала Мишу, что ребенок его, а не Игоря.

Она не хотела иметь ребенка от Игоря. И как можно родить ребенка от человека, которого Сама же и убила? Нет, на такое она не способна.

– Я всегда предохранялась, когда мы с ним были близки, – твердила чуть не плача Наташа. Но тщетно – Миша вбил себе в голову эту мысль и не верил ее доводам.

Наташа говорила правду – ребенок действительно был Мишин. Несмотря на замужество, Наташа, все же несколько раз встречалась с Мишей. От него и забеременела. Но убедить в этом Мишу не могла. Он намеренно устраивал скандалы, дабы иметь повод вновь обвинить ее в измене, и никак не хотел думать о будущем ребенке как о своем.