— Ваше Высокопреподобие, Василий Иванович, — поправил священник, лучезарно улыбаясь.
— Протопоп, блин, — отвернувшись, прошептал генерал, который сегодня в каждом встречном-поперечном видел источник раздражения.
— Ну, конечно, святой отец, — не стал спорить губернатор. — Вы же у нас в обозримом будущем примете священный сан епископа. Будете с утроенной силой служить Богу и людям…
— Как служил Сам Господь Иисус Христос в своей земной жизни и апостолы… — как пописанному забубнил отец Лаврентий, но тут его взгляд споткнулся об ополовиненную бутылку водки, и на святое чело улеглась задумчивость.
— Как вы смотрите на то, чтобы выпить, батюшка? — полюбопытствовал сенатор Баркасов.
— С интересом, знаешь ли, сын мой, с интересом…
— Так вмажьте, Ваше… как вас там, не помню, — Глобарь плеснул в пустую стопку и сунул священнику. — А мы уже не будем. Если догоняться с каждым опоздавшим, то скоро забудем, зачем сюда приехали.
— Воистину, сын мой… — батюшка крякнул и с наслаждением влил в себя живительную влагу. Закусывать не стал, самостоятельно добрался до бутылки и плеснул еще.
— У вас проблемы, батюшка? — проницательно заметила Островская.
— Ага, проблемы, — презрительно фыркнул генерал. — Как избавиться от алкоголизма, не переставая пить.
Священник залпом выдул вторую и с ласковым укором воззрился на мрачного генерала.
— А вы его палицей по челу, отец Лаврентий, — подсказал губернатор. — Должно помочь. Почему опаздываете, батюшка? Не связано ли это с тем, что вы до сих пор, по невыясненным божественным обстоятельствам, ездите на чуде спасенного российского автопрома? Напомните, какая у вас марка — «Лада Проблема»? «Лада Дэнс»?
— «Лада-Калина», Василий Иванович, — священник выпил третью и перешел на нормальную человеческую речь. — Нормальная машина, прекращайте придираться. Президенту можно, а мне нельзя?
— Она не желтая, — покосился за окно Коровин.
— Я знаю, — согласился священник. — Отличная машина, — он благодушно засмеялся. — Едешь по трассе, чуть задремал — вот тебе подушечка. Не поверите, господа, но в Первопрестольной, Белокаменной и Златоглавой, куда я недавно ездил по делам и имел честь отстоять в Великой московской пробке, очень многие пользуются именно подобными чудесами. Без преувеличения скажу, это сейчас модно. А почему я опоздал… — батюшка смущенно кашлянул, — Никодим!
— Да, Ваше Высокопреподобие? — всунулась в гостиную козлиная бородка сопровождающего батюшку в «рабочей» поездке дьякона.
— А ну, перину мне подбей! И посмотри, чтобы в келье все в порядке было!
— Повинуюсь, Ваше Высокопреподобие! — Козлиная бородка судорожно дернулась, и ее обладатель убрался.
— Ну, хватит, — поднялся генерал Олейник. — Пора за дело, господа, пока мы окончательно не забыли, зачем мы здесь. Надеюсь, вы позволите, Василий Иванович?
— Валяйте, Григорий Алексеевич, — снисходительно кивнул губернатор и тоже поднялся. Глаза его заблестели. — Ну, что, команда, без которой мне не жить, готовы к неувядаемым ратным подвигам? День, к сожалению, не резиновый. Побродим с ружьишками по лесу, потом обсудим несколько насущных вопросов, а если время останется, посетим баньку…