Вот и он. Да, парень – смерть женщинам. Метр девяносто, широкие плечи, открытое русское лицо. Красавчик. Обычно террористы – это закомплексованные прыщавые дегенераты, или угрюмые маньяки, или откровенно криминальные типы. А этот паренек будто сошел с рекламного плаката дезодоранта «Нивея».
Глуцкер Григорий – кличку Политик ему дали за словесное недержание. Умеет влиять на людей. В базах данных числится экстремистом, специализирующимся на разжигании розни, а не на силовых действиях.
Он чмокнул Зену в щеку. Судя по ее томному вздоху, она растаяла от прикосновения. И гневная тирада по поводу козлов, у которых нет часов, застряла в ее горле.
– Не представляешь, как я рад тебя видеть, душа моя.
– Что тебе мешало? – голос Зены дрогнул. Видимо, когда-то ее нешуточно штормило от этого человека.
– Ты сама знаешь. Мы не принадлежим себе.
– Лучшая отговорка для самца, который решил дать деру.
– Ты о чем? Для нас главное – это борьба. Мы для нее родились. Для нее живем. – В его голосе звучали нотки искренности. Интересно, он настоящий шизофреник или артист-пропагандист?
– И из-за нее сдохнем, – с чувством произнесла Зена.
– Ты сердишься?
– Сержусь? Я в шоке! Меня чуть не убили!
– Объясни, что произошло.
– В том драном ресторане, «Зенит», кажется. Помнишь, стреляли. Я была там.
– Да ты чего, – цокнул языком Политик, но получилось неискренне – явно он уже знает расклад.
– Нашу ячейку уничтожили. Остались только я и Чак.
– Чак? Тот самый?..
– Тот.
– Как ты спелась с этим героем-единоличником?
– Спелась. Я со всеми могу спеться. – Зена сексуально изогнулась.
– Все-таки не думаю, что такой человек клюнул на твои, несомненно, выдающиеся прелести.