Столичный миф

— С утра заводил.

— Давай в Одинцово за водкой сгоняем?

— Давай.

Их неспешный шаг, которым они пересекли сначала участок, а потом улицу, учащался сам собой. По гулкому, как пустая бочка, мостику спустились к калитке почти бегом. И скоро вдвоем выкатывали из сарая старенький мотоцикл.

Леха на ощупь повернул краник под бензобаком, закинул ногу, дернул стартер. Со второго раза движок завелся. Погазовал, погазовал.

Через орешник по тропке — в лес. Из утоптанной в асфальт земли торчат корни, не разгонишься — с дороги выбросят. Потом пять минут вдоль высокого зеленого забора дачи генерала Паулюса. Немца давно нет, и был-то он ведь не генералом, а маршалом — но название прижилось. Потом через ручей. Снова километр по лесу. И по бетонке, что ведет вдоль увитой колючкой стены военного завода. А там уже Одинцово.

Есть еще путь — по Можайскому шоссе. Там часто несутся на бешеной скорости черные машины со спецсигналами, на хорошем мотоцикле можно идти с ними наперегонки.

И конечно, до Одинцово можно доехать на электричке. Десять минут. Но Леха так никогда не делал.

А результат всегда один. Плешка. Там жизнь не спит круглые сутки, всегда найдется что выпить и чем закусить. А если не хватит водки, то шустрые продавцы в своих тихих гаражах разольют по вымытым прозрачным бутылкам еще. И народ водку выпьет, и следов не останется, и дым в голове развеется на следующее утро — последняя улика.

Леха включил скорость, чуть отпустил сцепление. Поджал тормоз. Держит. И вдруг заглушил движок.

— Знаешь, — сказал он чуть виновато, — мне трезвому страшно. Поехали на машине, а?

На обратном пути старенький Максов белый «жигуль» летел, как ракета. Очень уж ребятам не терпелось. Они так и не доехали до дома. Остановились на обочине за шлагбаумом у переезда, уже почти въехав в поселок. Разложили на помятом капоте припасы и принялись выпивать и закусывать.

Душный ветер принес им сумрак. Густая летняя синь осела по краю небес. Редкие прогуливающиеся перед сном дачники здоровались; кое-кто из молодежи присоединялся. Но не надолго: у всех на этот вечер были какие-то планы.

Леха стоял у левого колеса, Макс у правого. Об радиатор облокотилась миниатюрная девушка Светка. Они сдвинули стаканы, где на три пальца был налит коньяк. Опрокинули, скривились.

— Я говорил, не надо покупать коньяк в Одинцово, — переведя дух, едва слышно сказал Леха.

— Не все ж вам водку жрать, — мягким голоском ответила Светка. Она развернула шоколадку и поломала плитку на много мелких кусков. Отправила самый большой в рот.

— Да. Но за водкой поедем потом, — резюмировал Макс. Особенно тепло посмотрел на Светку. Она была ровесница Лехи. Много лет назад именно эта лошадка в первый раз отвезла его в рай. Что и позже неоднократно проделывала самым исправным образом. Но последние времена все больше разводят их в разные стороны. Порознь. С возрастом мы все становимся порознь. А жаль. В молодой поросли, что наводнила округу, душевности мало. На секс они смотрят, как на полезный для души и тела спорт. Их шепот «Я люблю тебя» на сбившемся дыхании чаще всего значит «Мне нравится с тобою трахаться». Ничего больше. Ничего сверх. «Вот мы, в наше время…» — думал Макс, глядя вдоль дороги. А было ему двадцать пять лет.

Леха кашлянул и разлил коричневую жидкость снова.

— За перспективы, — сказал Макс, счищая шкурку с кусочка колбаски.

— За радужные перспективы! — добавил Леха, поднимая стакан.