Урод сделал попытку улыбнуться и кивнул. Разговаривать он, похоже, не мог.
— Я принес еще одну работу. По возможности срочно. Если что, с Вилором я договорюсь.
Майк вынул из рюкзачка несколько свернутых в трубку листов. Не то распечатка, не то документ. Мастер Тим на мгновение развернул листы и с сомнением покачал головой.
— Да я знаю, что ты умеешь работать быстро. Но это надо сделать очень быстро…
Листы мелькнули и свернулись, но я успела одним глазом разглядеть, что в них содержалось. Это была распечатанная на хорошем принтере копия картины Бесчастного «Мультиверсум». Не знаю, где Майк ее распечатал, как снял. Даже при плохом освещении я заметила, насколько точно переданы на копии цвета и оттенки.
Но не это поразило меня в самое сердце. Я по-новому взглянула на инвалида, мастера Тима. Вот так ищешь-ищешь в одном месте, а внезапно находишь в другом…
Я была уверена, что нашла моего художника.
— А Вилор не будет недоволен, что мы сюда заехали? — спросила я, когда мы вышли из вагончика. Мне стоило большого труда сдержаться и не расспросить про мастера Тима. Но я опасалась, что Майку покажется подозрительным мое внимание к бывшему художнику.
— Не-а, — Майк беспечно тряхнул головой. — Сюда мне можно. Все знают, что я своего меха постоянно модернизирую.
— Но сегодня ты явно не для Вжика запчасти покупал…
— Об этом мы с тобой, возможно, еще поговорим, — заявил братец, чем поверг меня в изумление. — Садись!
Мы снова взобрались на мотоцикл, но проехали совсем немного — до конца «улицы», образованной неровно стоящими вагончиками. Майк, судя по всему, тут хорошо ориентировался. Он остановил Вжика возле последнего, самого основательного строения. В отличие от времянок-мастерских, оно стояло на фундаменте из дикого камня, а стены были сложены из разномастных кирпичей. Его странный облик свидетельствовал о дефиците как строительных материалов, так и собственно строителей.
Однако внутри здания кто-то был. Окна, плотно закрытые дощатыми ставнями, пропускали полоски слабого света. Над дверью, сколоченной из толстых досок, помаргивала видеокамера — побольше и подороже, чем у мастера Феликса, а у крыльца несли дозор две пары уродов. Такие же, каких я видела в прошлый раз, — один в паре походил на мобильную гору мышц, а другой — на человека, перекроенного в собаку. Мы остановились чуть поодаль. При нашем приближении уроды встрепенулись, человеко-псы беспокойно зашевелились, натягивая поводки.
И что это за мир такой, где нормальных людей днем с огнем не сыщешь?..
— Слушай, Майк, а откуда здесь все берется? Ну, еда, стройматериалы, одежда? Они же сами ничего не производят. Или я просто мало видела?
— Да и я видел не больше твоего… Был, правда, в Мегаполисе — это большой город к югу отсюда. Но давно… Производства здесь нет, это правда. Еду они частично сами выращивают, у местных огороды есть. Но по большей части живут за наш счет.
— Это как?!
— Да я и сам не очень пока понимаю как, — признался Майк, — но сюда из нашего мира валится всякий мусор, от мелочовки, которую на свалки выкидывают, до заброшенных зданий. Если большая масса перемещается, местные называют это сдвигом… Осторожно!
Один из человеко-псов, похоже, почувствовал ко мне особенный интерес. Он подкрался ближе на своих странно вывернутых лапах и нюхал, нюхал воздух. Его сопровождающий, гороподобный качок с плоским лицом, тихонько дернул за поводок, отзывая пса.
— Свои, — несколько напряженно сказал Майк. И пояснил мне: — Они иногда на девочек неадекватно реагируют.