— Стесняется, — пояснил старик. — Не привык к тебе, — и, закурив, спросил: — Ты надолго в Москву-то? Когда вернешься?
— Не знаю пока, — ответил Вечер.
— Ты там осторожней, — прищурил глаза старик. — Менты там звери, и бандиты тоже лютые. А за технику не бойся, если что, мы твой мотоцикл законсервируем. Я же механик бывший. В колхозе работал, тут неподалеку.
Спустя час Вечер ушел пешком на Тарусу. Его провожали до самого поворота. Меч он тоже не взял с собой, спрятав в том же подвале.
Из Тарусы до Серпухова Вечер добрался на разбитом автобусе, а там сел на электричку и днем был уже в Москве. Она ему не понравилась сразу. В его городе, по крайней мере, было понятно, чем и зачем живет человек, чего он хочет, как, в конце концов, с ним разговаривать и что ожидать. А здесь даже фигуры таксистов у вокзала выглядели невнятными.
Вечер шел по улице, и все встречные лица казались ему одинаковыми.
Черкизовский рынок он нашел быстро, а вот на то, чтобы отыскать лавку Курбата, потратил целый час.
«Кажется, здесь», — остановился Вечер возле прохода, стены которого как минимум на три метра вверх были завешаны кожаными куртками, плащами и пиджаками. Он окинул взглядом все это добро и подумал, что такой товар больше подходит для лохов из глубинки, чем для жителей столицы. Потом к нему подошел продавец-азиат. Вечер этому не удивился. За час блуждания по рынку он не увидел за прилавками ни одного русского лица.
— Чем интересуемся? — спросил продавец.
— Мне нужен Курбат, — ответил Вечер.
— Курбат? — Продавец стрельнул в него внимательными узкими глазами и сказал: — Подожди здесь.
Он ушел в глубь прохода и скрылся за занавеской, а через минуту показался с грузным армянином в спортивном костюме.
— Ты Курбата ищешь? — спросил армянин, настороженно оглядывая Вечера.
— Да.
— Зачем он тебе?
— Меня Зарина к нему послала. Его сестра.
— Зарина? — Человек задумчиво потер двойной небритый подбородок. — А что надо-то?
— Курбата надо, я же сказал.
— Курбат сидит. Тебе что от него нужно было?
— Пристроиться хотел.