– Я приеду сюда, мы будем встречаться, а потом тебя вычислит твой муж. Тебе нужны проблемы?
– Ты прав, проблемы мне не нужны.
– Ты можешь развестись с ним и переехать ко мне. У меня квартира в Подмосковье, двухкомнатная. Машина – «Нива». Бизнеса, как ты понимаешь, нет…
– Дело не в бизнесе, – вздохнула женщина.
– А в чем?
– В отношении… С Димой у меня все серьезно, а я для тебя уже чужая… Или ты думаешь, что я этого не чувствую?
Глеб промолчал. Разубеждать человека в его правоте – не просто глупо, но и подло.
– И все равно мне с тобой хорошо. На душе легче стало, – сказала Ольга. – И уходить не хочется. Но я все-таки пойду…
Она потянулась к стулу, через спинку которого было переброшено платье, сначала надела его и только затем встала с постели, оправляя подол…
– За Гену своего не переживай, я его к себе заберу, буду беречь как зеницу ока…
– Не сомневаюсь…
Ольга снова разделась, на этот раз в ванной. Сполоснулась, насухо вытерлась полотенцем, надела платье, привела себя в порядок перед зеркалом.
Она уже открыла дверь, чтобы уйти, но Глеб взял ее за руку:
– Может, еще задержишься?
Ольга, хоть и чужой человек, но почему-то уже не хочется расставаться с ней.
Она замерла в нерешительности, стала закрывать дверь, но сама же себя и осадила. Глянула на Глеба с благодарно-печальной улыбкой. Дескать, она по достоинству оценила его благородный порыв, но в милостыне у нее нужды нет.
Она все понимала, а он ей все прощал. На этом они расстались. Хотелось надеяться, что навсегда…
Глава 20
Щекастый полнотелый таксист с пышной, как у льва, и такой же немытой шевелюрой рассказывал о своей дочери, которая все не могла выйти замуж. Четыре раза дело к свадьбе шло, но так до штампа в паспорте и не доходило. Когда он стал расхваливать свою дочь, Глеб сообразил, что делается это неспроста. Впрочем, даже при всем желании таксист не мог завлечь его к своей дочери. Вот если бы они возвращались из аэропорта, но ведь у него самолет и через полчаса уже начинается регистрация…
– Твою мать! Куда прешь?