– И хотел. И обратился.
– Поэтому я здесь, – женщина отвела в сторону глаза, как будто для того, чтобы Глеб не увидел, как затуманился ее взгляд.
– Чтобы сказать мне про Сазонова?
– Да, и про это тоже…
– А еще что?
– Я хотела бы попросить у тебя прощения…
– Я тебя простил.
– Ты простил меня сквозь зубы…
– У меня жарко.
Дробов подошел к окну, будто для того, чтобы освежиться под ветерком. На самом же деле он просто не хотел смотреть на Ольгу. Ее сексуальное напряжение поднялось до предела, а он не хотел поддаваться соблазну. Ведь он же решил, что никаких отношений с ней больше никогда не будет…
– И что?
– А то, что тебе пора домой. Там у тебя сплиты, там хорошо…
– Хорошо, – не стала спорить Ольга.
– А у меня плохо.
– А у тебя плохо. Но с тобой хорошо…
Она поднялась с кровати, подошла к Глебу, трепетно прижалась к нему сзади, сунула правую руку ему под футболку, пальцами нащупала шрам.
– Там у меня все в порядке.
– А здесь? – Она подняла руку, очертила пальцами вокруг левого соска.
– Что «здесь»?
– Я же чувствую, что здесь у тебя горячо… Ты же видишь, что я тебя хочу. И я вижу, что ты меня хочешь, – страстно, теряя рассудок, прошептала Ольга. – Только тебе гордость не позволяет.