– Типа того. Жаль только, его по контракту не оплачивают.
Да, ту часть контракта, где говорилось о болезни Работника, я запомнил. Компания «Стратегия-Рен» брала на себя обязанности по лечению и питанию, а банковский счет в это время не пополнялся. Таковы суровые реалии анархического капитализма.
– Не расстраивайся, – успокаиваю я Даниэля. – Лучше расскажи о других турнирах.
Он тушит окурок в пепельнице.
– На конкурсе забойщиков ты присутствовал – это довольно опасный, но наименее сложный турнир, за победу в котором дают каждому участнику по сто тысяч баксов. О гонках в кольцевом штреке тоже знаешь – там победитель получает сто пятьдесят тысяч. Остаются два.
Вопросительно смотрю на приятеля.
Он продолжает:
– Третий по сложности – прятки на уровне камерно-столбовой разработки. Это самый тупой и жестокий турнир, привлекающий законченных отморозков. Всем выжившим в команде победителей турнира переводят на счет по двести штук.
– А почему «прятки»? Одни прячутся, а другие ищут?
– По сути, так и есть. Участники делятся на две команды, одновременно входят в разработку, а потом калечат и убивают друг друга.
Не удержавшись, изумленно восклицаю:
– Ни хрена себе развлечения!
– Да, как говорят у вас в России: впрыск адреналина в кровь.
– Объясни, зачем руководству шахты эти жестокости?
Даниэль на пару секунд задумывается, формулируя мысли, затем пожимает плечами:
– В прятки играют нечасто – в основном камерно-столбовой уровень пустует.
Например, вчера этого конкурса не было. Обычно туда спускаются враждующие группировки для выяснения отношений в случае появления разногласий. Выражаясь языком местной охраны, это узаконенный способ для бандитских разборок.
Ага, кое-что становится ясно.
– Ну, а последний турнир? – осторожно подвожу разговор к конкурсу на тридцатом уровне.
– Самый сложный турнир организаторы проводят на дне подстволка.
ebooksa