– Знаю. – Просто ответил Дарофеев.
– Ах, да, все забываю, с кем имею дело… Так вот, гражданин Воскобойников по кличке “Мустанг” уже года два в розыске. За ним длинный хвост тянется. Но он калач тертый, с наскока не расколется… Другие-то, так, мелочевка. Запоют как миленькие. А этот…
– А что вы от него хотите? – Полюбопытствовал целитель.
– Признания, конечно.
– А если я… – Начал Игорь Сергеевич, но осекся, вдруг сообразив, что сам напрашивается на новую работу.
“Но, собственно говоря, почему нет? – Пришла в голову контрмысль, – Теперь мне работать с Дроздовым. А это прекрасный повод преподать себя.”
И он закончил фразу:
– …Кое-чего ему расскажу?
– А ты можешь? – Восторгнулся капитан. – Ах, ну, да…
Он немного задумался, потом лицо его просветлело:
– Нет, тебе этому подонку показываться нельзя. Хотя это и запрещено, я дам тебе полистать его дело. Ты сам выбери эпизоды и расскажи о них. Так можно?
– Можно. Заверил его Пономарь:
– Но не сейчас. Мы еще должны на кладбище успеть.
6.
Вернувшись с похорон, Дарофеев и Петр Никитович взяли несколько пухлых папок с делами, в которых фигурировал Сергей Петрович Воскобойников-Мустанг. Вскоре Игорь Сергеевич оказался в уже знакомом кабинете с мешками мака. Зеленая масса активно прела, и опийный запах был слышен уже в коридоре.
– Вот, не успели еще уничтожить. Вещдоки. Шестнадцать мешков маковой соломки… – Пожаловался Дроздов.
Целитель вспомнил, что почти эти же слова говорил и Синельников, когда первый раз привел его в это помещение. Перед глазами сразу встал гроб с телом убитого.
На кладбище Николая Николаевича провожали всего около десяти человек: вдова, сын, несколько стариков и старушек, Дарофеев так и не узнал, кто из них кем кому приходится, еще какие-то незнакомые люди.
В форме были только двое. Федин и Дроздов.
После того, как могильщики закопали гроб, Галина стала всех звать на поминки. Она подошла и к Игорю Сергеевичу. Скрепя сердце он отказался.