«Вертушка» пронеслась в считаных метрах над головой Полундры. Пронеслась и скрылась за небоскребом, возвышающимся стеклянным обелиском над Москва-рекой.
«Пошла на второй заход. Вот только чего они хотят этим добиться? Может, своеобразная психологическая атака? Мол, нас много и мы повсюду, даже в воздухе, а потому глуши-ка ты, мужичок, свой мотор и поднимай руки вверх? Если это так, то фиг дождетесь. Не на того напали», — промелькнуло в мыслях Соболева.
Вдалеке неожиданно вырисовался мост, между двумя единственными быками которого проходила порожняком громоздкая баржа. Все бы ничего. Да вот только судно занимало собой практически все свободное пространство меж опорами моста. Попробуешь обойти баржу слева или справа — рискуешь врезаться в ее форштевень.
«Черт, этого мне еще не хватало, — молча выругался Виктор и тут же прикинул свои шансы. — Если правильно выбрать направление движения… сделать поправку на крен… в общем, если повезет, а без удачи никуда, то проскочить можно…»
То, на что отважился Соболев, можно было смело назвать смертельным трюком. Ведь пытаться проскочить между баржой и одной из опор моста, — все равно что рискнуть разминуться с едущим тебе навстречу по узкой проселочной дороге грузовиком, вместо того чтобы принять на обочину и подождать, когда тот пройдет мимо. Но иного выбора у Полундры не было.
И тут напомнил о себе длинной очередью «санитар»-автоматчик, который все это время выцеливал нужную ему мишень, чтобы, как говорится, наверняка. И не промахнулся. Несколько из выпущенных им пуль пробили, прошили насквозь бензобак. Из образовавшихся отверстий мигом засочилась тонкими струйками темно-желтая жидкость.
«Снайпер хренов, — стиснул зубы Соболев, краем глаза осматривая масштаб повреждений. — Если бензин такими темпами вытекать будет — дольше трех-четырех минут катерок определенно не проплывет, колом станет. Одним словом, тебя вывели из игры, поставили мат. Может, и впрямь лучше сдаться?..»
С этими пессимистическими мыслями Виктор приближался к мосту, под которым ползла, то и дело давая пробирающие до дрожи в коленях гудки, длинная громоздкая баржа. А сзади Полундре «на хвост» уже наседали катер и летящий над ней вертолет.
«Будь, что будет…» — махнул рукой Соболев и направил свое плавсредство в узкий проем между баржей и быком моста…
…Как только дюралевая посудина беглеца краем носа зацепила форштевень судна, прижалась к опоре моста и со скрежетом протиснулась в разделяющий их проем — «санитар» округлил глаза, раззявил рот и покосился на коротко стриженного.
— Ты это видал? — спросил он с придыханием.
— Получилось у него. Значит, и нам удастся проскочить! — выкрикнул вошедший в азарт погони коротко стриженный, прибавляя газку.
— На хрена? У него бензин скоро весь вытечет. По ту сторону моста наш вертолет его и примет.
— Не ссы, прорвемся.
Но вопреки заверениям коротко стриженного, прорыва не получилось. Не вписавшаяся в проем посудина на полной скорости врезалась в форштевень баржи и взорвалась. Рванувшийся ввысь столп пламени едва не дотянулся до хвостовой части пролетающего над мостом вертолета.
— Вот, бля… — дернулся, будто от удара током пилот, и поднял винтокрылую машину выше, — чуть нас за собой на тот свет не потащили.
— Идиоты. Какого хера они за ним поперлись? — заругался сидящий рядом с ним начальник Пятого управления ГРУ полковник Елизарьев, всмотрелся вниз и озадаченно поскреб затылок. — А где же этот Соболев? Он уже должен был выплыть из-под моста.
— Должен был, — согласно кивнул пилот, пожимая плечами. — Но почему-то не выплыл. Ни с одной, ни с другой стороны.
И в это мгновение из-под моста показалась покореженная дюралевая посудина. Но бывшего боевого пловца в ней не было. Порожнюю, с продырявленным пустым бензобаком ее понесло течением реки.
— Что за фигня? — не въехал в прикол Елизарьев.