— Нет. Просто не хочу говорить, и все.
— Что ты не хочешь говорить, бля? Это что-то меняет?
— Для меня меняет.
— Врешь.
— Слушай, я тебе ничего не скажу. Хотя могу и сказать. Только ты все равно не узнаешь, соврал я тебе или нет.
Дуло снова упирается в шею Винса.
— Но я могу выстрелить в твою гребаную голову!
— Ладно-ладно. Я проголосовал за Рейгана.
— Правда?
— Нет. За Картера.
— За него?
— Не-а. За Андерсона. Понял, к чему я клоню? Я могу назвать любую фамилию.
Рей смотрит в окно. Они едут по центру города. Винс поворачивает к банку Бет — красный кирпич, двойные стеклянные двери — и останавливается на площадке с паркометром. Ставит рычаг коробки передач на «парковку», тянется к Ленни, пытается нащупать пульс на его шее. Он почти неразличим. Винс расстегивает куртку Ленни и осматривает кровоточащую рану, ручка ножа торчит прямо над ключицей.
— Я считаю, нам нужно отвезти его в больницу. Он плохо выглядит.
— До того, как я его пырнул, он выглядел не лучше, — отвечает Рей.
Он оборачивается на здание банка, скользя взглядом с дверей на окна и колонны.
— Значит, сделаем вот как, — говорит Рей. — Он хватает Бет за запястье сломанной руки. Ее передергивает от боли. — Пойдешь туда одна. А я останусь вон там, на дорожке, с твоим дружком. Если я увижу, что ты указываешь на нас, разговариваешь с охранником или делаешь еще что-нибудь глупое в этом роде, тогда произойдут три события и довольно быстро.
Рей поднимает кривой палец с идеально остриженным ногтем. Костяшки припухли и искривились от участия в постоянной работе кулака.
— Во-первых, я отстрелю твоему гребаному дружку яйца. Прямо у тебя на глазах. Ты увидишь, как он будет падать на землю, зная, что могла бы спасти его. Во-вторых, я поеду прямо к тебе домой и пристрелю старушку, которая присматривает за твоим пацаном. В-третьих, возьму твоего засранца, и ты его больше не увидишь. И вот еще что, леди: я стану ангелом его гребаных кошмаров. Буду снимать с него кожу, как с яблока, и отправлять тебе по почте маленькими кусочками. Думаю, он доживет лет до шести. Слышь, нет?
Бет кивает. Рей отпускает ее запястье. Она тяжело дышит.