— У меня голова трещит, как подумаю об этом. Просто глупо, до чего мне этого хочется.
Наконец Винс хватает ее за сломанную руку.
— Послушай. Никогда не называй себя глупой, если тебе хочется чего-то лучшего!
Горячность его ответа слегка изумляет их обоих. Винс понимает, что обращался и к себе тоже. Они стоят и смотрят друг на друга, потом он отпускает ее руку и в смущении отводит глаза.
— Расскажи об этом доме.
Может, не стоит так поддерживать ее в попытке стать агентом по продаже недвижимости («Это бунгало постройки сороковых годов, северная стена оштукатурена, двора нет, гаража нет, привлекательность — ноль»), поскольку, как ему кажется, риелтор, на которого Бет работает, надеется переспать с ней («Просят тридцать две, но если им дадут хотя бы двадцать пять, я съем свой гипс»), и она никогда не сможет зарабатывать на жизнь продажей домов («Если эта развалина пройдет проверку управления жилищного строительства, я ему в буквальном смысле отдамся… Хотя нет, не отдамся»), но все же он верит в то, что сказал: не надо извиняться за то, что хочешь чего-то лучшего.
Тем не менее Винс начинает осознавать, что у всего этого есть иная сторона, о которой он не подумал накануне ночью.
— Как Кеньон? — спрашивает Винс.
— Прекрасно, — отвечает Бет, глядя вниз. — Спасибо. — Она сжимает его локоть, поворачивается к «Берлоге Сэма», хочет сказать что-то еще, потом улыбается и уходит.
Джекс вываливается ей навстречу и придерживает дверь, пропуская ее. Винс закуривает. Джекс дышит на замерзшие руки.
— Можно задать тебе вопрос, Джекс?
Джекс подходит ближе — сто восемьдесят килограммов, упакованные в спортивный костюм, такая большая нейлоновая сосиска.
— О чем?
— Твоя жизнь стала лучше, чем четыре года назад?
— Четыре года назад? — Джекс смотрит в землю. — Четыре года назад я был женат на сатане. Поэтому да, могу сказать, что в целом жизнь стала лучше. А у тебя? Стала?
Винс пожимает плечами.
— Видишь ли, я не задумывался до вчерашнего вечера. Мне кажется, человек может пересечь страну, поменять имя, работу, друзей — поменять все…
Мимо медленно катится машина, Винс провожает ее взглядом.
— …и совсем не измениться.
Винс влюблен.