Безбашенный десант

Начальство, используя свои возможности, связалось с самим владельцем крупнейшей российской социальной сети. Тот вошел в положение. Сделал несколько звонков своим сотрудникам из технической поддержки, и вскоре спецслужбисты могли изучать содержимое страницы латиноамериканского студента. Но оказалось, что в основном он использовал ее для того, чтобы флиртовать с девушками и снимать проституток. Ничего другого, что могло бы помочь спецслужбам ответить на интересующие их вопросы, обнаружено не было.

Сделали вывод: Хулио либо уничтожал все следы связи со своим дядей, либо и в самом деле давным-давно никаких связей с ним не поддерживал. Разобраться в этом еще предстояло. А пока приходилось успокаивать Алину Слепцову. Она рыдала и билась в истерике, полагая, что потеряла мужа. Ее слезы, страдания, а равно и прежние волнения были напрасны.

В действительности Хулио Сальваторе действовал без какого-либо разрешения своего дяди. Хуан Антонио не давал ему полномочий вести переговоры об освобождении Виктора. Хитрый студент весь план состряпал сам, опираясь на данные из средств массовой информации. И если кого-то статья Татьяны Петровской подтолкнула к тому, чтобы перечислить деньги на благотворительный счет для спасения Анечки Слепцовой, то молодого колумбийца она вдохновила на преступление. Вот уж воистину: «Нам не дано предугадать, как слово наше отзовется»!

Хулио сопоставил имевшуюся информацию и понял, что перед ним мелькает хороший шанс по-быстрому получить немалую сумму денег. Он нарочно не связывался со своим дядей, так как тот мог заподозрить неладное и помешать осуществлению плана. Студент был уверен, что его никто не смог бы найти в случае удачного осуществления операции. А перед дядей можно было бы по-прежнему выглядеть ленивым разгильдяем, который только и может, что развлекаться и тратить родительские деньги. Впрочем, его замыслам не было суждено сбыться. Мелькающий шанс срубить бабла по-быстрому при ближайшем рассмотрении оказался пассажирским поездом, который отправил незадачливого авантюриста на тот свет.

26

Ад на территории подпольной клиники продолжался. Здание было почти полностью превращено в руины. Батяня вовремя сориентировался, увидев, что после очередного ракетного удара в стене образовался лаз в подвальное помещение. Колумбийские военные вертолеты шли на последний заход. Но откуда десантникам было знать, будет ли этот заход последним! Следовало постараться сохранить жизнь, чтобы потом спасти похищенных русских врачей. В том, что они не погибли в результате обстрела, майор был почему-то очень сильно уверен. Интуиция подсказывала. Поэтому он спешно отправил в лаз сначала Антона, затем Амаранту и только после них подался сам. Сделано это было очень своевременно. Вертолеты принялись снова утюжить территорию ракетами и крупнокалиберными пулями. Казалось, что бойцы, производившие обстрел, старались накрыть огнем полностью всю площадь. Наверняка для того, чтобы никто на ней не сумел спастись. Опять мощные взрывы, опять скрежет осколков и пуль о кирпичи и железобетон. Правда, в подвальном помещении было безопасно. Только побелка и пыль с потолка осыпались. Эту неприятность можно было вполне спокойно пережить. Это все-таки не лежать на открытом пространстве, надеясь, что тебя не зацепит. В последний заход вертолетов обязательно бы зацепило. Да так, что места живого не осталось бы. Вообще мало чего осталось бы. Или не осталось вовсе. Троица четко это осознала, когда с уходом вертолетов выбралась наружу. Вся земля была изрыта пулеметными очередями и покрыта воронками. Одна из воронок находилась как раз там, где недавно все трое лежали, полагая, что находятся в укрытии.

Батяня прислушался к шуму вертолетных двигателей. Тот практически исчез. Лишь глухие отзвуки долетали сюда – до этих дымящихся развалин, усеянных трупами. Казалось, что здесь было уничтожено все, что только можно было уничтожить. Десантники вместе со своей спутницей обошли всю территорию клиники в поисках хоть какого-то намека на присутствие русских врачей. Безрезультатно. Ни живыми, ни мертвыми их обнаружить не удалось. Впрочем, среди трупов бандитской мрази не находилось и тела Хуана Антонио Сальваторе.

– Если их всех накрыло ракетой, то даже останки будет найти непросто, – заметил Середа.

– Я смотрю, ты у нас сказочный «оптимист», – не поддержал его Лавров.

– Я реалист, – сказал в ответ тот, машинально бросая поднятый только что камешек в сторону руин. Камешек ударился в один из обломков бетонного перекрытия и отпружинил куда-то вниз. Оттуда послышался недовольный мужской голос. И русские, и колумбийка тут же вскинули автоматы.

– Выходи с поднятыми руками! – крикнул майор, обращаясь к неизвестному.

– А вы спросили, есть ли у меня руки, чтобы поднимать? – прозвучал встречный вопрос, напоминавший старческое брюзжание.

– В любом случае выходи, – более спокойно проговорил комбат.

Из пустоты под завалами выбрался уцелевший хирург-алкоголик. Руки у него были на месте. Да и вообще каких-либо ранений на нем не замечалось. Лишь только тогда, когда неровной походкой он добрался до троицы, все увидели, что тот ранен в плечо с тыльной стороны. Амаранта быстро объяснила русским, кто перед ними находится. Разбираться в его биографии и обвинять в совершенных им ранее преступлениях было некогда. Пьяный пожилой латинос на тот момент представлял меньшую опасность, чем любой из его хозяев, жаждущий новых жертв…

– Где русские врачи? – напрямую спросил Батяня.

– Их увел этот урод, когда началась заваруха с вертолетами, – сразу же ответил доктор.

– Какой урод и куда увел? – не сбавлял оборотов командир.

– Ну, индеец этот, – начал объяснять латинос. – Правая рука наркобарона Хосе Ботеро. Я все время путаюсь, как его зовут. Он главарь местный. Когда вертолеты начали обстрел, индеец отправил часть своих людей обороняться. Хотя сам, наверное, знал, что обороняться бессмысленно. Почему? А потому, что с другой частью своих верзил он двинулся в тайный подземный ход. И врачей русских они повели вместе с собой.

– Подземный ход? – переспросил Середа и тут же обратился к Амаранте: – Ты ведь говорила, что здесь нет подземного хода. Как это вдруг получается?

– Ты все еще подозреваешь меня в чем-то? – обиженно спросила девушка.