– Сейчас вам все устроят. Симагин в вашем распоряжении.
Шофер был простым парнем, таких обычно видят за работой, они не сидят на месте. То велосипед сыну чинят, то полки жене вешают, то картошку несут.
– Здрасьте. Вы меня вызывали?
На лице Симагина застряла гримаса удивления. Сычев стоял у окна, он не любил садиться за чужие столы, а Горелов скромно устроился в углу.
– У меня к вам несколько вопросов, сержант. Вы должны помнить зимний вечер восьмилетней давности, когда с Пешковым и Катышевым взяли убийцу в доме тринадцать по Колобовскому переулку.
– А чего там помнить? – начал топтаться на месте милиционер. – Дело того шума не стоило. Пьяного в вытрезвиловку труднее доставить.
– Возможно. Но начнем с того, что вы упустили свидетеля, который слышал выстрелы.
– Да там не было свидетелей.
– А как же вы узнали об убийстве?
– Парнишка сказал. Подскочил к машине и говорит, что стреляют в доме тринадцать на пятом этаже.
– Он номер квартиры назвал?
– Шестьдесят пятая.
– Все парень знал, а вы его упустили. Разве он не свидетель?
– Там не до тонкостей было. Раз из оружия палят, то нет времени расспросы учинять.
– Вы дежурили в патруле?
– Нет, я подменял сменщика. Ну лейтенант Пешков подходит и говорит, мол, капитан из следственного просил подсобить. Надо, мол, подкатить к девяти тридцати к церкви на Дегтярева. Ну, говорит, пара ребят ему нужна. Мне какая разница, поехали. Полчаса простояли, потом этот шебутной подскочил.
– Как фамилия капитана?
– Да в райотделе тогда два капитана служили. В следственном Ефимов, а операми командовал Саранцев. Они и сейчас там работают. Сынишка мой для райотдела на День милиции им стенгазету делал каждый год. Вот я их и запомнил.
– А свидетеля описать можете?
– В переулке темно было. Обычный малый, лет двадцать. Так, безликий какой-то. Кругленький, в очках.