Турист

Следующие несколько часов я отчаянно пытался убить время. Нервно расхаживал по гостиной, пытался читать, смотреть телевизор, но никак не мог успокоиться. Знаете, такое отвратительное состояние, когда не знаешь, за что взяться, и в то же время всё валится из рук. Всё происходило не так, как я это себе представлял. Я вроде находился в безопасности, но в то же время тревога разъедала меня изнутри, как серная кислота, доставляя почти физический дискомфорт.

Когда зазвонил мобильный, я был даже рад.

— Курт.

— Где ты? — прорычал знакомый голос, и я вышел на веранду, рассматривая внутренний сад коттеджа.

— Дома, — ответил я. — Волнуешься за меня?

— Я лечу за тобой, маленькая сволочь, — с такой ненавистью выдохнул Спрут, что мне стало страшно. В первый раз за всё время я понял, что поступил правильно, оставшись в США. Если бы я привез свои проблемы со Спрутом в Одессу, этот маньяк не пощадил бы никого из моих близких, чтобы добраться до меня. — Ты пожалеешь, что тебе повезло вырваться. Ты тысячу раз пожалеешь…

— Курт, — как мог спокойнее прервал его я. — Я всё ещё в Нью-Йорке.

Спрут резко замолчал.

— И я не собираюсь уезжать до тех пор, пока мы с тобой не решим нашу проблему.

— У меня нет проблем, Олег, — медленно проговорил Спрут, и я невольно заткнулся, слушая хищный, завораживающий голос. — У меня есть только цель и задача выжить, чтобы её достичь. Моя цель — ты. Ты, везучий маленький сукин сын. Может, просто скажешь, где ты? Это решит твою проблему раз и навсегда, обещаю.

— Нет, Курт, — вздохнул я. — Не могу. После последней нашей встречи мне нужно время, чтобы всё обдумать. Позвони позже, может, я что-нибудь придумаю.

— Издеваешься, маленький ублюдок? — хрипло спросил Спрут. — Это хорошо. Это меня злит. Я вспомню всё, когда придет время. Сколько тебе нужно? Неделю, две?

— Я позвоню тебе, Курт.

— Не думай, что я буду ждать вечно. Я про тебя уже всё знаю, Олег. Кто ты, откуда, с кем общаешься…

— Но не знаешь, где я, — решил съязвить я.

Спрут помолчал.

— Знаю.

— Вот как? — усмехнулся я.

— Ты у Вителли.

Я остолбенел, и двух секунд ошеломленного молчания Спруту хватило, чтобы сделать выводы. Мы усмехнулись в трубку почти одновременно. Я — придя наконец в себя и желая разуверить Спрута в его догадке, он — вполне удовлетворенный собой.