— Сколько? — сразу последовал вопрос.
— Четыре.
— Рановато для переобувки на зиму? — Слон с едва заметной улыбкой посмотрел на опера.
— А я никуда не тороплюсь. Летние мне нужны, летние.
Копаев знал, что колес у Слона в «ассортименте» нет и тот возьмет их у кого-нибудь под честное слово.
— «Гиславед» пойдут?
— Пойдут, — ответил Антон.
Слон выкатил из металлического контейнера, служившего складом, одно за другим четыре почти новеньких колеса. Копаеву достаточно было мгновения, чтобы узнать свою «резину». Над Слоном нависла угроза.
— И сколько я тебе должен? — ядовито осведомился Антон и, не давая Броне открыть рот, поставил точку в торгах. — Ладно, Заслонкин, мне сейчас некогда. Я к тебе через пару дней подъеду, когда с делами разгребусь.
— По госцене отдам.
— А ты знаешь, на чьей машине стояли эти колеса до того, как к тебе попасть?
Слон почувствовал упадок сил. Глядя, как бывший опер грузит колеса в багажник такси, он решил сегодня же выяснить у двоих знакомых граждан, не у дома ли восемьдесят два по улице Завадского они свинтили колеса этой ночью.
— Еще один вопрос, Бронислав. Ты что-нибудь слышал об убийстве этой ночью?
— А кого именно убили?
— А что, в эту ночь много кого убили?
— Я просто так спросил. Конечно, не знаю.
— А фамилия Эберс тебе о чем-нибудь говорит?
— Говорит, — без раздумий ответил Слон, и Антон понял, что Заслонкин о случившемся ничего не знает. — Он замначальника отдела в таможне.
Все, кому «товар» приходит из-за рубежа, Эберса знают. Это Слон на рынке так, чтобы не думали, что бизнес хорошо налажен. На самом деле Антону было известно: за Слоном случаются и крупные операции по доставкам из-за рубежа контрафакта. Преимущественно отнятого у кого-то. Не брезгует он и мелочевкой — как, к примеру, колеса продать. Но дело не в жадности. Люди, которые живут такой жизнью, неуязвимы. Случись что — Слон на рынке запчастями торгует. Разве занимающийся мелкой скупкой краденого человек способен принимать контрабанду из-за рубежа?
Но Антон только что убедился — об убийстве Эберса Слон еще не знает.