— Смотря как работать… Я все думаю… Как мы под Москвой ребят потеряли! Не доработали. Все на ходу, на ходу. А второй раз родиться не выйдет.
— Буддисты говорят…
— Буддисты! Вожди тоже всегда говорят, как буддисты! — Дикий дунул на травинку, и божья коровка свалилась в траву.
— Брось, Дик, — попытался успокоить товарища Сергей. — Всего не учтешь. Вон, в Афгане мы как навалились. Так оказалось горы у них, ислам, пуштуны. Всякой херни навалом. А социализма — ноль!
— Ты прав, Серега, как всегда. Только давай стараться, чтоб наших больше не убивали.
— Стараться — это еще никому не повредило.
Так они беседовали. Иногда в роще возле речки начинали чирикать птицы. Жаркий день быстро превратился в вечер и все вокруг становилось малиновым. Повеяло первой прохладой.
Сергей привстал и замер, прислуживаясь.
— Слышу, — оказал. — Летит.
Через некоторое время и Дикий услышал далекое жужжание.
— Вон точка. — Сергей показал на восток. — По звуку «восьмерка».
«Как это он так может? Профи!»
Шум винтов быстро усиливался, я и скоро уже далекая серая точка стал вертолетом «МИ-8», несшимся на минимально возможной высоте. Пролетев над холмом, на вершине которого устроились Дикий и Сергей, вертолет сделал полукруг, завис над поляной возле речушки и мягко опустился на траву, красиво переливавшуюся в красно-зеленых тонах летнего заката. Двигатель тут же вырубили, и сразу стало тихо. Дикий и Сергей поспешили с холма вниз.
Из дверей вертушки стали выбрасывать увесистые тюки. За тюками выпрыгнули четверо. Не успели Дикий и Сергей приблизиться, как винты завертелись, зашумели, и вертолет, оторвавшись от земли, наклонился на правый борт и полетел прочь. Еще минута — и от вертолета осталась лишь серая точка в небе.
Дикий не знал как приветствовать Зверя, поскольку совсем недавно они бились насмерть, и, хотя сами уцелели, многие из их людей погибли. Но теперь Зверь был союзником, теперь Дикий был спасителем его дочери. Опять же — неизвестно еще кто кого спас.
Не зная, что сказать, он просто протянул тому руку. Зверь пожал ее.
Поздоровался Дикий и с людьми Зверя. У каждого были стальные рукопожатия, умные глаза и совершенно незапоминающаяся внешность. Выброшенные из вертолета тюки оказались туго набитыми армейскими рюкзаками. Если у прибывших лица не запоминались, то у Дикого, наоборот, фэйс бросался в глаза.
— Что это? Ночная жизнь Харькова? — поинтересовался Зверь.
— И ночная тоже, — хмыкнул Дикий в ответ.
— Красиво живете, — нахмурился майор.