— Каким образом? Ты дал настоящую информацию?
— Понимаешь, парень…
— Но твое начальство заинтересуется теми, кто предоставил информацию, и захочет опросить или допросить, — вспылил Дикий. — И еще эта гребаная охрана президента. Там же вообще гангстер на гангстере!
— Не кипятись, — полковник усмехнулся. — Я не такой дурак. У нас есть свои приемы. Они работают хорошо.
— Сомневаюсь.
— А ты не сомневайся.
Но у Дикого не оставалось сомнений, что предполагаемое покушение неизвестно на кого, неизвестно когда, и неизвестно где должно разворошить все службы, как медведь ульи. Его группа будет, конечно, полностью засвечена. Перед началом акции Дикий разговаривал по телефону с Ростовом и намекнул Николаю — пусть готовит все для отъезда за бугор. Пусть подготовит путь к отступлению всем, кто так или иначе высовывался в этой истории…
— Вижу я, — произнес полковник устало. — Тебя сомнения гложут.
— Гложут, — согласился Дикий. — А как ты думаешь! Я же не только себя подставляю, увязавшись с тобой. За мной люди.
— Знаешь поговорку: «Взялся за гуж, не говори, что не дюж»?
— Это не поговорка?
— А что?
— Это пословица… Мне одно понятно. Если твоя контора захочет пообщаться с моими парнями в кабинетах, будет много мяса.
— Твои действия пока только контролируются. Не более того.
— Ладно, полковник, все нормально пока. Нормально. Пока. Я должен был знать, на что иду.
Время топчется на месте, но все-таки идет по чуть-чуть. Склады опустели, стало темно. Будут или не будут перегонять добро ночью? Ночью тихо — это так. Но ночью же и омоновцев на дорогах — как голубиного говна возле памятника Пушкину на Тверской. С другой стороны — по ночам дальнобойщики ездят и чрезвычайного подозрения не вызывают, а в рефрижераторах еще и тайники есть. А кто сказал — есть? Дикий не видел. Никто не видел. Может, Антиквар так круто и мастерски играет? Пока они пасут «пустышку», кто-то вовсю готовится к акции — неизвестно где, когда и на кого?
Ночь на дворе. Хреновый двор, неухоженный, почти пустырь. Полковник дремал, сидя на кухонном табурете. Сидел с выпрямленной спиной, готовый вскочить, бежать, хватать, стрелять, но — спал. Дикий мог бы завалиться в комнате на диван, но спать не хотелось. Он позвонил Ольге и стал болтать с девушкой о том, о сем — ни о чем. Стрелка ужо пододвигалась к полночи. В квартире, кроме гостиной, еще две комнаты, и в них дрыхли парни Дикого, которые колбасились целый день, отслеживая движение рефрижераторов. Пусть поспят. Полковник продолжал спать сидя по стойке смирно, а Дикий прошел в гостиную, воткнул в видеомагнитофон кассету и стал тупо смотреть в экран. На экране появились титры. Фильм назывался «Викинги». Странное попадание в тему. Сон как рукой сняло, и Дикий стал следить за тем, как Керк Дуглас, переодетый в средневекового норвежца, безумствует — штурмует корабль англичан, беря в плен уэлльскую принцессу, карабкается по воткнутым топорам на стену замка, машет мечом, как очумевший берсерк. Фильм был хороший, но лживый, голливудский, все вертелось вокруг любовных переживаний… Могла ли в реальной современной жизни закружиться такая буча вокруг, например, любви Дикого к Ольге. Чтоб спецслужбы Украины и России охотились друг за другом из-за девицы? Нет. И в средние века — нет. Проще награбить добра и денег. А награбив, купить любых девиц вместе с девичьей любовью до гроба…
В дверях гостиной возник полковник.
— Иди сюда быстро, — приказным тоном произнес Анатолий Сергеевич, и Дикий бросился за ним.
Вся аппаратура стояла на кухне. Дикий взглянул на экраны и понял — началось. Дикий схватил рацию и приказал оператору: