— Второе от лестницы, на шестом этаже, — также вполголоса откликнулся второй.
— Точно оно?
Верно-верно. По моим подсчетам тоже так выходило.
— Видишь, форточка открыта? Я с доктором договорился, чтобы он только на верхнюю защелку окно закрыл. А я через форточку открою.
— Ни хрена не вижу. Я не филин.
— Думаешь, спят уже? — подал голос третий.
— Четыре часа ночи, — фыркнул второй. — По-любому спят.
— Да фиг знает. С открытой форточкой? Не май месяц.
— Не ссы. Я с доктором договорился — он их так обколол, что пацаны в Антарктиде спать могут. Я же умный. Чтобы не проснулись ненароком, на помощь не позвали. Подстраховаться надо.
— А ты, умный, не мог доктору побольше бабок замослать, чтобы он сам Ване передоз устроил? Мы бы уже давно из города свалили, — недовольно проворчал первый.
— Коба, а доктору зачем на себя мокряк вешать? Так он сделал укол, сдал смену и свалил домой. И чистенький, и при монях.
— Все, сука, чистенькими хотят быть. И при монях. Веревка где?
Силуэт второго вынул из-за пазухи солидный моток веревки и продемонстрировал его силуэту первого.
— А прочная? — с тревогой спросил силуэт третьего.
— Прочная. Слышь, Батон, а че ты так ссышь? Это же мне на ней с крыши спускаться. И Ваню резать тоже мне. А ссышь ты. Переживаешь за меня, что ли?
— Я за себя переживаю! — парировал третий. — Если ты спалишься — нас всех под одну гребенку причешут.
— Тем более, — хмыкнул второй. — Какой мне резон палиться?
— Слышь, а Батон прав, — раздумчиво проговорил Коба. — С крыши тебе не стремно будет? Может, с лестницы попробуешь?
— А я не паук — по стенкам лазить! — отрубил второй. — Там от лестницы до его окна три метра — точняк. Я с шестого этажа падать не хочу.
И, сочтя разговор законченным, решительно направился к зданию. Батон тяжело вздохнул и принялся переминаться с ноги на ногу. Следовать за своим подельником он вовсе не спешил. Коба, уловив неладное, стукнул его по плечу и прошипел голосом злой кобры: