Жмурки с маньяком

22
18
20
22
24
26
28
30

Ли несколько секунд молчал.

– Девять часов вечера вас устроит? – спросил он.

– Нет! Нет! – почти выкрикнул Березин. – Меня устраивает то, первое время.

– До встречи, Виктор Сергеевич.

Развеев остановил машину возле закусочной и посмотрел на часы: без пятнадцати восемь. Тихо насвистывая, он поглядывал то на дорогу, то на Ложкина, который дремал на заднем сиденье. Он не сомневался, что интеллигент на иномарке приедет в срок. Не может не приехать. Сейчас время такое – успевай хапать, пока есть возможность, и этот на иномарке – того же поля ягода.

Подумав о том, что поставщик глюкозы работает на фармацевтической фабрике, Развеев не мог отделаться от этой мысли. Он только прикинул, что такой человек не может работать в бизнесе – перестраховщик, трус, в нем не чувствовалось напористости, азарта, агрессии, определенной доли безрассудства, коими должен быть наделен российский бизнесмен. Даже его роскошная иномарка не наводила на мысль об авантюризме. Скорее всего удачливый производственник. Такой мог работать, к примеру, в глазной «колонии» Святослава Федорова.

Пару часов назад Развеев с Ложкиным вкололи себе по последней ампуле глюкозы. Развеев щелчком выбил из склянки на ладонь остатки препарата и лизнул. Сладковатый привкус, не горький. Но не разочаровался. Препарат чистый, химией тут не пахнет, после нее гнетущий отходняк, во рту кислый металлический привкус, голова тяжелая, мыслей только две: или поскорее подохнуть, или еще быстрее догнаться. А после глюкозы думы стройные, ощущение, что препарат промывает извилины мозга, проникает в самые его недра, потаенные уголки, разумом начинаешь вникать в совершенно невозможное словосочетание «здравомыслящий инстинкт», словно воссоединяешься с чем-то давно забытым…

Абсолютное переполнение. Вершина «девятого вала». Суровая нитка под ногами канатоходца – за кажущейся хлипкостью она крепче стального каната. И вот всеми четырьмя лапами канатоходец ловко удерживается на ней, помогая себе…

Спину Развеева пробрало морозом. Ему на миг показалось, что это он сам так ловко балансирует на тонкой нитке, его ноги босые – четыре ноги. Или лапы. Рук нет.

Он тряхнул головой: глюки. Перебрали сегодня, три раза укололись.

Озноб быстро прошел, только уши отчего-то мерзли, словно занемели.

Снова взгляд на часы: ровно восемь.

Из-за кафе по дороге поднималась крытая тентом «Газель». Наркоман не обратил на нее внимание, его взгляд был прикован к дороге. Подъезжая к закусочной, он развернул свою машину так, чтобы видеть весь автотранспорт, следовавший из города. Сейчас дорога была пустынна.

Крытый грузовичок остановился рядом с машиной Развеева, из него вышли водитель и пассажир. Из дверей закусочной появились еще два человека. Водитель резко распахнул дверь «Жигулей» и рванул Развеева из машины за волосы. Выкручивая ему руку, он припечатал его к борту грузовика. Пассажир уже откидывал тент. Ноги Развеева взметнулись вверх, два человека придали его телу ускорение, и он влетел в кузов. В нос ударил тошнотворный запах кошачьих испражнений, руки заскользили в зловонной жиже. Он приподнял их, ища опору, и пальцы ощутили прохладный металл решетки.

Вслед за Развеем в кузов влетел Ложкин. Две мелкоячеистые двери замкнулись за ними. Они были в клетке.

Березин вышел из машины за квартал до офиса Алберта Ли. Отослав водителя и приказав ему вернуться на это же место через полчаса, полковник торопливо поспешил на сеанс. В переулке он натолкнулся на черную «Волгу» Аничкова. На Партизанской улице в ряд стояли машины судьи Сергея Третьякова, прокурора Безрукова и заместителя начальника отдела ФСБ Климова Валерия Амелькина.

Идиоты!!

Полковник почти бегом преодолел оставшийся путь.

В кабинете Алберта Ли находилось восемь человек – людей, державших власть в городе. Березин был девятым. Не хватало разве что представителей мафиозных группировок. Все молча смотрели на полковника. Он тяжело опустился на свободный стул.

– Ты опоздал, – констатировал прокурор, посмотрев на часы.