Обойма с икрой

22
18
20
22
24
26
28
30

— За какие такие штучки? — подбоченился дед.

— За такие! Вводишь народ в заблуждение! И свидетелей вон целое село!

Дед Харитон задохнулся от возмущения и шагнул вперед.

— Я правду рассказываю, как есть! И статьи такой нет, чтобы за это привлекать, так что ты мне мозги не пудри! Думаешь, самый умный тут нашелся? Мы тоже кое в чем разбираемся! И знаем, кого под суд отдавать надо!

— И кого же? — сощурился Ашот.

— Да вот тебя и надо! — Дед Харитон был настроен воинственно. — Вместе со своей шайкой! Набрал себе прихвостней! — Он махнул палкой в сторону крепких мужчин в рыбацкой одежде.

Те синхронно сдвинули брови, но ничего не сказали, лишь стали ближе к мужчине, который затеял с дедом перебранку. А дед теперь обращался к ним:

— И вы тоже подлецы известные! Пляшете под его дудку, а кто он такой? Браконьерите тут, грабите, а добро все ему в карман идет! Отстегнет вам гроши — вы и рады! А еще из наших краев! Предатели! Слава богу, родители ваши до такого не дожили!

— Ты вот что, дед, — сплевывая на землю, раздельно процедил бледноглазый Ашот, явно не отступая от роли старшего в этой четверке. — Говори, да не заговаривайся! При свидетелях клевету наводишь! Мне на тебя заявление можно писать смело. А за клевету и посадить недолго, и даже возраст твой почтенный никто учитывать не будет!

— Пиши! — Дед храбро вскинул голову. — Только я раньше тебя напишу про твои дела мафиозные! Развел тут беспредел! Думаешь, управы на тебя не найдем? Кто ты вообще такой? Откуда взялся? — Дед принялся наступать на мужчину, однако тот не сделал попытки отойти назад.

Он молча смотрел на надвигавшегося на него деда, и в глазах его были досада и злость. Дед подошел вплотную и, не переставая размахивать палкой, повторил:

— Сам заявление напишу! И свидетели на моей стороне будут!

Он обернулся. Те, кто минуту назад слушал его с пристальным интересом, теперь резко его утратили. Все старательно делали вид, что не слышат и не видят происходящего, а некоторые улыбались, давая понять, что воспринимают все как шутку. Дед понял, что растерял поддержку, однако смутился лишь на какое-то мгновение. Он снова повернулся к мужчине с колючим взглядом и сказал многообещающе:

— Ничего, Ашот, скоро тебе конец придет! Тебе и твоей шайке! Вон Игорек мой послезавтра приезжает — он с тобой быстро разберется! Он давно на тебя зуб имеет!

Тот, кого дед назвал Ашотом, невольно дернулся вперед, потом так же резко замер. Не мигая глядя деду в лицо, сказал:

— Мне на твоего Игорька — тьфу и растереть! Кто он вообще такой?

— Игорек-то? — расправил плечи дед Харитон. — Внук это мой! Он тебе не хухры-мухры, а капитан полиции! В Москве служит, понял? Я ему про твои штучки давно все подробно расписал! Вот и приезжает! Пятого числа здесь будет! Так что ждите!

И дед, победно махнув в последний раз палкой, повернулся к прилавку и, вытирая губы рукавом рубашки, сказал, понизив тон:

— Дай-ка мне, Надя, пачку чая да бубликов пакет! А то забудешь, зачем и наведывался!

— Да уж, дед, ты смотри, как бы совсем память тебе не отшибло! — проговорил Ашот ему в спину.