– Я знаю, Яна рассказывала, вы ее недолюбливаете. Наверное, оговорили. Но она хорошая. Это внешнее только.
– Так что произошло после? – от обсуждения Яны Забелин уклонился.
– Я спустился. А Яна как раз перед тем увидела, случайно! Баландина и сказала, что он меня ждет, чтобы поговорить. Я хотел позже, но…
– Ну, понятно. «Место уйдет», «лови момент».
– Мы посидели в приемной, и как раз он подошел.
– Ну да, в сортир ходил, – пробормотал Забелин, припомнив, как Баландин улепетнул с правления. – Не обращай внимания.
– Пригласил. Жарко как бы было. Он в рубашке. Ну… это я уж потом допер-то, Алексей Павлович! – давай поговорим по-мужски, мол, без пиджаков. Повесил мой на стул. Предложил должность. Потом повел в кадры анкету писать.
– Без пиджака?
– Я хотел взять, но Юрий Павлович сказал, что здесь не возьмут и пусть повисит. Еще пошутил – пусть, мол, к месту привыкает. Я же тогда не думал. Написал анкету, заявление. Ещё всё боялся, как вам потом скажу насчет ухода. Потом решил: уйду-то после победы на аукционе. Значит, как бы никого не подставлю. Вернулся минут через пятнадцать, Яны уже не было. И Баландина тоже. Секретарша сказала, что он опять на правление ушел.
«Ну да, видели его на правлении, как же».
– Зашел, пиджак там же, конверт на месте. И поехал сюда. Я поначалу не думал. Это уже когда вечером цифры объявили, то…
– Почему тогда же не доложил?
– Сперва как-то опешил. А потом, когда Олега избили… Я через дверь видел, как Подлесный его бил. Тот ползает, а этот ногами по бокам. Жутко. – Его передернуло. – Хотел к Баландину пойти поговорить. Да как скажешь? Не вы ли нас сдали? Да и Яна отговорила. Что, мол, дурак и сам свое счастье обрушу. Что это просто совпадение. Доверчивая она.
– А сам?
– Н-не знаю. Чтобы так точно угадать…
– Не знаешь? – Забелин не сдержал злой иронии, и Клыня съежился, точно под хлыстом. – На-ка прочти.
Он отчеркнул пальцем строку и протянул Клыне копию протокола заседания кредитного комитета.
– Вот то-то. А ты говоришь.
– У отца опять криз был гипертонический, – безысходно выдохнул Клыня. – Врачи сказали – надо с работы уходить, нервничать нельзя.
– И не будет. Из-за нас с тобой, во всяком случае.