— Вы неплохо здесь осваиваетесь, господин Хюбнер, и русская поговорка к месту сказана. Ваша манера общения притягивает людей. Из вас получился бы хороший педагог.
— Действительно, мой друг. Моя первая профессия — учитель.
— Если не считать первую и последнюю, какие еще профессии вы имеете?
— Я профессионал в своем деле, — уклончиво ответил собеседник, — неважно, сколько у меня было профессий, важно другое.
— Что именно?
— Важно, Генрих, как вы правильно подметили, люди ко мне тянутся. Не просто люди, какие-то дилетанты, а настоящие профессионалы своего дела. Например, такие, как вы. Вот это важно для меня. Именно профессионалы вершат судьбами людей, они делают политику в любой стране и даже в мире.
— Вы правильно говорите. Здесь важно, чтобы нужный профессионал понял и принял условия вашей игры.
— Вы умный человек, Штайнер, и с ходу поняли мою мысль.
— Да, я понял, куда вы клоните. Я на вашей стороне, господин Хюбнер. Здесь нужно быть круглым идиотом, чтобы не понять очевидную истину.
— Вот! — воскликнул Хюбнер и продолжил: — Наконец мы подошли к главному.
— О чем вы?
— Надо выпить! Как говорил один мудрец: «Именно истина в вине!»
Он разлил водку из графина по стаканам и произнес:
— Выпьем за профессионалов, чтобы они понимали друг друга с полуслова, как мы с вами. Правда, Генрих?
— Я с вами солидарен, господин Хюбнер.
Они выпили и закусили. Уже слегка захмелевший Гельмут Хюбнер произнес:
— Эта водка — крепкий напиток. Как ее пьют русские люди?
— Пьют с превеликим удовольствием и по праздникам. А в повседневной жизни пьют первачок, который в полтора раза крепче.
— Бог мой! Какое же надо иметь железное здоровье, чтобы пить эту гадость. У нас в Германии мы в основном пьем пиво, иногда хорошее вино. Всякое питье должно приносить удовольствие. А какое удовольствие может приносить водка, а тем более первачок? В этом я не понимаю русского мужика.
— Все гораздо сложнее, чем вы думаете, уважаемый господин Хюбнер. Чтобы понять русскую душу, нужно родиться в России и жить вместе с русскими людьми. Еще поэт Федор Тютчев писал: «Умом Россию не понять, аршином общим не измерить, у нее особенная стать — в Россию можно только верить».