Анджело дернул ближайшего солдата за рукав.
— Что случилось?!
— Говорят, кто-то напал на один из наших дозоров, — ответил тот на ходу.
Подбежав к центральному костру, Маркос увидел печальное зрелище: двое бойцов с разбитыми лицами лежали на расстеленном брезентовом полотнище, третий стоял рядом. С виду этот третий был целым и невредимым, однако именно он более всего напугал бывшего министра. Бледное как мел лицо, потухший отсутствующий взгляд, безвольная поза…
Судя по всему, молодые филиппинцы с кровоподтеками на лицах тоже находились в глубоком трансе или гипнозе, в который их вогнал проклятый гость из России.
— Господин генерал, что с ними?! — послышался за спиной возглас.
Обернувшись, Маркос едва признал капитана. Тот стоял с округлившимися от ужаса глазами, пальцы правой руки тряслись и никак не могли застегнуть пуговицу камуфлированной куртки.
Смачно выругавшись, Анджело сказал:
— Я же просил вас проинструктировать людей и предостеречь их от контакта с европейцами.
— Да, генерал… Но я не думал, что это так серьезно…
— Впредь думайте. А лучше слушайте то, что вам говорят старшие по званию и возрасту.
— И что мне теперь с ними делать?
— Ничего. Оставьте их в покое. Утром я расскажу, куда их следует доставить для излечения.
— Понял. А что прикажете делать сейчас?
— Сейчас проинструктируйте людей и удвойте дозоры. А я сделаю пару звонков бывшим сослуживцам. Кажется, нашу группировку пора усиливать…
Глава пятая
Я не испытывал к филиппинским воякам неприязни, ненависти или злости. Говорю это абсолютно искренне. Но… война есть война. Мировая или крохотная — ограниченная одним гектаром густых джунглей. Я просто обязан был атаковать троих парней в камуфляже и одержать победу. Иначе проиграл бы сам и, возможно, расстался бы с жизнью.
Выдернув из-под проклятого ботинка свою ладонь, я извернулся и выполнил подсечку, в результате которой ненавистный мне служака грохнулся спиной об землю.
Напротив второго я оказался уже будучи на четвереньках. Данное положение было удобным для атаки с ходу, чем я и воспользовался, зарядив сопернику «двоечку» в пах и солнечное сплетение. На моей стороне была внезапность и кромешная тьма. Лежа на земле, я успел запомнить позиции троих противников, а потому действовал молниеносно. После того как я уложил второго «товарища», я сумел вскочить на ноги, и третий получил уже по полной.