Как будто в ответ на его мысли, в кабинет заглянул Черкасов.
– Разрешите, товарищ генерал?
– Давай! – нетерпеливо махнул рукой Ерохин.
И сам жадным взглядом всмотрелся в лицо Черкасова, пытаясь по его выражению понять, с какими вестями явился полковник. Но лицо у того, как всегда, было непроницаемым. Утвердившись за столом, он холодно глянул в глаза Ерохину. У генерала упало сердце. «Значит – Величко…» – подумал он.
– Ну как? – спросил Ерохин, не подавая вида, что ждет и боится услышать тяжелую весть.
– Пока без результата, – отрывисто сообщил Черкасов.
Холод в его глазах был не холодом – разочарованием, догадался Ерохин. Генерал почувствовал, что оживает.
– Хоть что-нибудь удалось вытрясти? – спросил он, рассеянно шаря руками по столу.
Черкасов покачал головой.
– Ничего, товарищ генерал. Хотя занимались им лучшие специалисты. Одно из двух: или он обладает феноменальным запасом прочности, или…
Черкасов замялся, не зная, как лучше выразить свою неудачу.
– Или он невиновен, – спокойно докончил Ерохин.
Полковник молча кивнул и, как школьник, отвел глаза.
Ерохин повеселел.
«Все-таки не Величко! Это хорошо».
Вслух высказывать свои восторги не стал, но прямо-таки почувствовал, как распрямляются плечи и легче дышит грудь.
– Где он?
– Отдыхает, – вяло доложил Черкасов. – Я думаю, чуть позже повторить…
– Отставить, – быстро приказал Ерохин. – Ни к чему гробить человека. Сами сказали, работали лучшие специалисты.
– Есть отставить, – пробормотал Черкасов.