– И все?
Недоверие читалось в изгибе ее губ, во взгляде широко расставленных глаз и в том, что две верхние пуговицы ее блузки были расстегнуты. Хромов присмотрелся внимательнее. Он мог ошибаться, но официантка Шу Ли улыбалась ему чуточку призывнее, чем это принято даже в Гонконге.
– Пока да, – ответил он.
Она вернулась с бутербродами, выпивкой и круглым леденцом на палочке. Сомнений не осталось. Почти.
– Благодарю, – сказал Хромов, оставив леденец без внимания.
Шу Ли наклонилась над столом, убирая пепельницу, а заодно давая возможность полюбоваться расщелиной между своими грудями. Не одному только Хромову. Всем, кто сидел напротив.
– Что-нибудь еще? – осведомилась она, не торопясь распрямиться.
Хромов отпил виски.
– Мой номер девятьсот одиннадцать.
Она кивнула:
– Я освобождаюсь через полчаса.
Когда она удалилась, а Хромов впился зубами в бутерброд с рыбой, мужчина, сидевший за его спиной, повернулся к нему и произнес:
– Ну ты и счастливчик! Весь вечер все парни пытались подцепить эту цыпочку, и все без толку.
Хромов пожал плечами:
– Просто хороший одеколон, наверное.
– Как называется?
– Секрет фирмы, приятель.
Опустошив бокал, Хромов прикончил бутерброды и вернулся в свой номер. Ровно через полчаса в дверь тихонько постучали.
Хромов впустил Шу Ли в номер и закрыл за ней дверь.
– Проходи, – сказал он.