Главарь, не теряя делового настроя, повернулся к другому русскому:
— Все хорошо, не беспокойся. Я не держу зла на твоего друга. Выкладывай, какие у вас там заморочки…
Соколов обдумал стратегию и, по его мнению, они с Игорем заняли верную позицию.
— Итальянцы… — и этим все сказано. Джерси уже даже не надо было гадать, чтобы понять, от кого русские желают избавиться, — Они же грязь реально! Вы вообще понимаете, на что могут пойти идиоты под не менее идиотским руководством?
— Допустим. Чем досадили? — вмешался Птенчик.
— Да суки, зажрались просто! Лезут на Борисова, ой, точнее на Бориса! Вставляют палки эмигрантам, без разницы, русские они или хохлы. Руководство-то на самом деле вшивое у них. Может, вся проблема в этом и кроется? Этот Матераццо — невыносимый извращенец, который сам ничего не знает, как это все проворачивается, но умудряется переходить дорогу таким профи, как Борис. Я с него шизею…
— Давайте по порядку! — поковырявшись в носу, Джерси сложил руки крестом, — Вы хотите, чтобы я снизошел и избавил Мракан от римских эмигрантов?
— Да — прямо ответил Соколов.
— Так тому и быть. Мой человечек устроит это — Баллук посмотрел на люстру, а потом снова на русского, и как-то поморщился, что ли, — Но вы должны будете достать для меня одну вещь. Услуга за услугу, как говорится.
— ?
— Угадай.
— Деньги?
— Нет.
— А что тогда? — Алексея самого заинтересовали пожелания гостя.
Преступники выпили еще по паре бокалов, и уже через час были неспособны открыть рот. Птенчик — единственный преданный здоровому образу трезвенник, позаботился о самочувствии босса и русских.
Еще недавно враждовавшие они заключили перемирие. Даже вечно буйный Петренко смирился с несомненной «привлекательностью» Баллука. И более быдлячить не смел…
Только ночью Мракан предстает во всем своем великолепии. Только ночью Мэри Бэйл чувствует себя по-настоящему свободной, отрешенной от всех обязательств и повседневных забот. Прирожденная сова, в светлое время суток она спит, выжидает прихода темноты, сбрасывающей скорлупу дневной серости.
Бэйл не любит фонтаны с подцветкой невероятных тонов, не принимает возведенные здания из фонариков, как на Новом Арбате. Ее мир — Мракан-сити — огромная площадка, на которой людей развелось, как микробов.
Но все они настолько безлики, настолько не важны, что порой девушке чудится, мол, Призрачная Тень — ее — вторая сущность — единственная живая личность.
В ней, бесспорно, присутствуют качества, которых напрочь лишены другие мраканиды: харизма, природная обаятельность и доминирующая над всеми иными ощущениями страсть к вольному образу жизни.